Минута проходила за минутой, но стражники не покидали пост и не теряли бдительности. Охрана в Гвалчду, похоже, такая же непробиваемая, как и стены.
– Здесь выхода нет.
Вздрогнув от неожиданности, Анвен обернулась и сказала, пытаясь успокоить тревожно забившееся сердце:
– Я его и не искала.
– Тогда ты меня разочаровала, – ответил Тиг.
Анвен пожалела, что у нее нет ни меча, ни, на худой конец, кинжала, который она могла бы в него метнуть.
– Значит, мы квиты.
– Хочешь сказать, что и я тебя разочаровал? – Тиг бросил взгляд на бочонки с вином, за которыми она пристроилась. – А-а-а, ты войну имеешь в виду.
– Я не стала бы обсуждать это с вами.
Лицо лорда помрачнело.
– Потому что я предатель и трус?
Анвен не следовало удивляться, что он сам это признал, но все же удивилась. Ей стало интересно, слышал ли он другие ходящие о нем слухи. Что у него грязная кровь. Что он заключил сделку с самим дьяволом.
– Помимо всего прочего.
Тиг склонил голову набок и завел руки за спину, приняв свою привычную позу.
– Слышала когда-нибудь о Джеймсе, строителе церкви Святого Георгия Савойского? Именно он создал проект этой крепости, – с гордостью сообщил он. – Концентрический замок – его творение. Смысл в том, что ни одна часть замка и ни одна башня не превосходит по значимости прочие. Если нападет враг, ему придется рассредоточиться, следовательно, его будет легко одолеть.
– Гвалчду слишком большой и мрачный и выделяется, как гнойный нарыв на теле Уэльса. Он не похож на другие валлийские замки. Наши предки строили по-другому.
Тиг, соглашаясь, кивнул.
– И все же именно за такими замками будущее. Ты не могла не оценить, что он защищен не только внешней стеной, но и рекой с запада и широким рвом с водой с других сторон.
Анвен окинула Тига язвительным взглядом:
– У меня не было возможности прогуляться за крепостными стенами Гвалчду.
Он лишь плечами пожал:
– Защита Гвалчду – это не только каменные стены. Большинство воинов, которых ты видишь, родились здесь. Я щедро плачу своим людям, но они сражаются не только ради золота, но и за собственную гордость и за свое место в истории Англии.
– Не стоит вспоминать о гордости, когда дело касается одной-единственной женщины, не принадлежащей этому месту.
В глазах лорда вспыхнул веселый огонек.
– Ах, значит, ты все же замышляешь побег! Но, видишь ли, я не забывал о гордости, отдавая тебе приказ не покидать стен крепости.
Анвен ощутила, как в ней поднимается гнев.
– Как вы можете быть таким жестоким?
– Жестокость, трусость, предательство. С какой готовностью ты судишь о страстях и слабостях, которыми я движим.
– Мне дела нет до ваших страстей, когда результат остается прежним! – Если она не вернется к Мелуну и не расскажет, что случилось с ней и Галли, старик может совершить какую-нибудь глупость – например, взять на себя вину за ее проступок. – Две недели минуло с тех пор, как вы заговорили о долге и о том, что я стану вашим ястребником. Но долг до сих пор не оплачен. Вы просто играете со мной, и я имею право узнать почему.
– Я спас тебе жизнь, – напомнил Тиг. – Разве не мне решать, как и когда взыскать такой серьезный долг?
– Око за око, хотите сказать? Боюсь, в таком случае единственное, что мне остается, – это спасти вашу жизнь. Маловероятно, что мне представится такая возможность, учитывая ваше легендарное умение избегать смерти.
– Мне не удастся избегать ее вечно.
В это мгновение Анвен пожалела, что не ей суждено нанести решающий удар.
– Отчего бы вам просто не сказать, как мне расплатиться с вами, а потом отпустить восвояси?
– Я требую правдивого ответа на вопрос, что ты делала тогда в лесу.
Анвен гневно всплеснула руками. Опять он про лес!
– Я же вам уже говорила, я пошла в лес ловить свою птицу, а потом намеревалась продолжить путь в Брайнмор. И больше ничего.
– Продолжить путь?
– Я ходила к Бледдину, кожевнику, чтобы купить новые путы. По возвращении…
– Ах да! Бледдин родом из Брайнмора. – Тиг кивнул. – А с птицей ты что делала?
– Тренировала.
– Никто не станет тренировать птицу в конце сезона. Я разумный человек, и тебе это известно, так что не надо мне лгать. Ты сообщила мне слишком мало, я хочу увидеть картину целиком.
