— Что ты его обманула?
— Да… Он говорит — наверное, я вовсе не собиралась на свадьбу, а… а… — Алиса снова заплакала, и я даже не знала, чем ее утешить.
Алиса рассказывала, что недавно Венсан познакомил ее со своими родителями — конечно, с ним мы никогда не говорили об Алисе, только дежурно болтали о том, о сем — но для меня это означало, с его стороны точно все было серьезно, а уж в ней сомневаться не приходилось. Несмотря на то, что сама я недавно обвиняла Алису в предательстве, сейчас я и предположить бы не могла, что она станет изменять Венсану. Просто нужно было видеть ее лицо в те моменты, когда она говорила о нем — будто какой-то невидимый свет добавлял мягкости чертам и улыбке. Она любила его, это уж абсолютно точно.
Тем более странно. Я снова вспомнила ощущение чужеродности, исходившее от сотрудников отеля, да и от нее самой, и поежилась. Что-то здесь было не так.
— Подожди-ка, Алиса! Но ведь на свадьбе тебя видело множество народу, они-то смогут подтвердить, что ты и вправду там была!
— Моим подругам он не верит, говорит, они что угодно подтвердят. Ну а остальных я просто не могу попросить, придется же все объяснять…
Да, действительно. Вообще, если задуматься, очень уж странной выглядела эта свадьба. Порой у меня возникали сомнения, а была ли она вообще? Слишком много загадок пересекалось в этой точке времени и пространства.
По-моему, пресловутая «жилетка» из меня была просто ужасная, за что я сама себя потихоньку презирала, но Алисе, видно, было так плохо, что хватило и этого. Немного придя в себя, обмахнув пудрой припухшее лицо и подкрасив глаза, она вернулась к работе, а мне оставалось усиленно изображать мозговой штурм.
К счастью, скоро пришло время обеда, и я поспешила в кафетерий, чтобы подробно обсудить все с Этьеном. Мы уже уселись за одним из столиков у окна, когда к нам подошла Алиса. Она ничего не сказала, только жалобно глянула на меня — и молча уселась на освобожденное нами место за столом. Я оглянулась — в центре зала, угрюмо глядя в тарелку, вместе с Жаном сидел Венсан, в остальном их стол был свободен. Ну, и что мне с ними делать?
Я украдкой подала Этьену знак, что наш разговор откладывается до вечера — конечно, он и сам уже это понял — и поспешила заговорить о чем-то, хоть о чем-нибудь:
— Кхм… как дела у Ксавье?
Я послала Этьену растерянный взгляд — это действительно первое, что пришло мне в голову. И я вообще не знала, разрешено ли было об этом говорить, ведь Этьен так и не успел мне ничего рассказать. Оставалось надеяться, что, если захочет, он сам постарается свернуть с этой темы.
— Да, ты знаешь, пока мы с ним больше не говорили, — неловко начал Этьен, вполглаза косясь на Алису, молча смотревшую в стол, — Он просто… спросил, не знаю ли я специалиста… У меня отец раньше болел, теперь-то лучше.
Я тут же пожалела, что решила спросить об этом сейчас, просто ради разговора, тем более, что Алису все равно это не слишком-то отвлекало. Он мог спокойно перевести разговор на другой предмет, но то, о чем он не говорил один-на-один, теперь со странной легкостью находило путь наружу.
— Несколько лет назад у моего отца был рак гортани. Я у него — поздний сын. И врачи даже не думали, что люди в таком возрасте выкарабкиваются, а вот… — он замолчал, а потом, подняв голову, добавил, — Ну, вот так и получилось, что я знаю многих врачей и могу кое-что посоветовать.
Мы замерли в молчании — теперь уже и Алиса, вынырнув из нервозной задумчивости, прислушалась к тому, что говорил Этьен, и снова смотрела в одну точку, вдаль, но теперь совсем по-другому. Кажется, мы разом осознали, что многие проблемы гораздо более решаемы, чем нам кажется.
Я тронула Алису за руку и тихо спросила:
— Ты не пробовала… поговорить еще раз?
Алиса молча мотнула головой, и взгляд ее, вернувшись из неведомых далей чужих проблем, снова стал горько-печальным. Кажется, на месте Венсана я бы, едва взглянув на нее сейчас, уже простила бы все прегрешения — настоящие они или надуманные, не важно. Но в жизни, к сожалению, не бывает все так просто, а чаще всего мы сами устраиваем себе бег с препятствиями там, где можно было бы обойтись приятной пешей прогулкой. Венсан до последнего сидел, не отрывая взгляда от своего стола, а потом вместе с Жаном быстрым шагом вышел из кафетерия. Алиса дернулась было — но осталась сидеть.
