— Мам, — сказал я, тряся головой. — Как ты могла?
— Как я что могла, Питер?
— Как ты могла разрешить ему?
— Что разрешить, Питер?
— СЪЕСТЬ ПЛЮХА! — завопил я.
Мама принялась мешать что-то в миске.
— Не говори ерунды, Питер, — сказала она. — Плюх черепаха.
— ОН СЪЕЛ ПЛЮХА! — повторил я.
— Питер Уоррен Хэтчер! ПРЕКРАТИ ГОРОДИТЬ ЧЕПУХУ!
— Сама спроси его. Давай, спроси, — сказал я.
Фадж стоял в дверях кухни, широко улыбаясь. Мама подтянула его к себе и погладила по голове.
— Фадж, скажи мамочке, где черепашка.
— В животике, — сказал Фадж.
— В каком животике?
— МОЕМ! — он захохотал.
Мама подняла его и посадила на кухонную стойку, чтобы он не смог удрать.
— Ты шутишь, да, Фадж?
— Не шучу.
Мама побледнела.
— Ты правда съел черепаху своего брата?
Фадж улыбался широко-широко, шире не бывает.
— ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ, ЧТО ПОЛОЖИЛ ЕЕ В РОТ И ПРОЖЕВАЛ? ВОТ ТАК? — мама сделала вид, что жуёт.
— Нет.
Мама с облегчением улыбнулась.
— Ну конечно нет. Ты просто пошутил. — Она поставила Фаджа на пол и одарила меня многозначительным взглядом.
Фадж между тем бормотал:
— Не жевал. Не жевал. Плоглотил. Плоглотил… Челепашек всех нету. В животике у Фаджа.
Мы с мамой уставились на него.
— Неправда! — сказала мама.
— Плавда!
— Нет! — крикнула мама.
— Да! — крикнул в ответ Фадж.
— Да? — слабо переспросила мама, хватаясь обеими руками за спинку стула.
— Да! — Фадж сиял.
— О нет! — застонала мама и подхватила братца на руки. — Ангел мой! Мальчик мой любимый! Ох…
Мама ни секунды не подумала о моём черепахе. Даже ни разу о нём не вспомнила. Не спросила себя, что чувствовал мой черепах, когда его глотали. Она бросилась к телефону с Фаджем наперевес. Набрала номер и закричала:
— Помогите! Срочно! Мой малыш съел черепаху… ПРЕКРАТИТЕ СМЕЯТЬСЯ! — грозно сказала мама оператору. — Пришлите «скорую» немедленно — Шестьдесят восьмая Западная улица, дом двадцать пять.
Мама повесила трубку. Виду неё был не очень. Слёзы текли по щекам. Она опустила Фаджа. Я не понимал, чем она так расстроена. У брата был абсолютно здоровый вид.
— Помоги мне, Питер, — попросила мама. — Принеси одеяла.
Я побежал в комнату брата, сорвал два пледа с его кровати. Он топал за мной с этой своей глупой улыбкой. Хотелось ему врезать. Как он может стоять здесь с такой счастливой физиономией, когда мой черепах томится внутри него?
Я отдал пледы маме. Она завернула в них Фаджа и помчалась к выходу. Я — за ней, успев прихватить с тумбочки её сумку. Наверняка она будет рада, что я об этом подумал. На лестнице я нажал кнопку лифта. Несколько минут ожидания. Мама вышагивала вперёд-назад, а Фадж приютился у неё на руках, сунул в рот пальцы и зачмокал. Обычно эти звуки мне нравились, но я не мог ни о чём думать, кроме Плюха.
Наконец лифт прибыл. За спиной Генри стояли три человека.
— Мне срочно, — сказала мама. — Меня «скорая» ждёт внизу. Можно побыстрее?
— Да, миссис Хэтчер. Разумеется, — сказал Генри. — Едем вниз, никаких остановок.
Кто-то потыкал меня в спину. Я обернулся. Это была миссис Раддер.
— Что стряслось? — шёпотом поинтересовалась она.
— Брат проглотил моего черепаха, — так же шёпотом ответил я.
Миссис Раддер перешептала это мужчине, стоявшему рядом, а тот в свою очередь — стоявшей рядом женщине, а та уже — на ухо Генри. Я стоял и смотрел прямо перед собой, притворяясь, что ничего не слышу.
Мама обернулась с Фаджем на руках и сказала:
— Не смешно. Ни капли не смешно!
Но Фадж был другого мнения:
— Смешной-смешной-смешной Фаджи!
Все засмеялись. Все, кроме мамы.
Двери лифта отворились. Двое мужчин в белом ждали в холле с носилками.
— Этот ребёнок? — спросил один.
— Да. Да, этот, — всхлипнула мама.
— Не волнуйтесь, дама. Не успеете оглянуться, окажемся в больнице.
— Пошли, Питер, — мама потянула меня за рукав. — Мы едем вместе с Фаджем.
Мы с мамой влезли в синюю машину. Я никогда ещё не был внутри «скорой помощи Так там всё чисто, аккуратно. Фадж стоял на коленках на топчане и смотрел в окно. Он помахал собравшейся у тротуара толпе.
Один из санитаров сел назад, к нам. Другой — за руль.
— А в чём проблема-то? Ребёнок вроде здоровый.
— Он проглотил черепаху, — шёпотом объяснила мама.
