Август 1963
Дорогие мама, папа и братья
Очень доволен домашними новостями. Предвижу, что меня встретят не братья, а гиганты.
Постарайтесь узнать, какую работу по физике я должен представить, получите список тем и пошлите мне. Я здорово беспокоюсь. Рад, что получил свидетельство об окончании учебного года. Видно, несмотря на волнения, связанные с отъездом в лагерь, все экзамены я сдал успешно. Думаю, что я один из немногих в школе, кто получил годовое "А" по математике. Я действительно очень рад.
«Попробую описать, как проходит здесь день. Вчера утром, окончив со своими воспитанниками все дела в палатке, учил их два часа ивриту. Потом отобрал человек 30 мальчиков и отправился с ними "на природу". Под вечер провел беседу из серии "Борьба Израиля за свободу". После ужина взяли каноэ и поплыли вниз по течению Змеиной реки среди зарослей кустов и деревьев. Местами река сужается так, что лодка с трудом проходит.
В настоящий момент я нахожусь "в карауле" и собираюсь, окончив письмо, взяться за книгу "Царь из плоти и крови". Читаю я здесь много, потому что, как говорит бабушка, благодарение Богу, привез с собой много книжного материала – сочинения Макса Нордау, "Апологию" Сократа, "Государство” Платона, учебники, сборники рассказов и проч.
Коше! 28. 9. 63
Поверишь ли, уже две недели назад я должен был появиться на улице Кинг Джордж, 14 и сказать тебе "шалом", но по разным причинам торчу здесь. Шансы, во всяком случае, были так велики, что когда ничего из этого не вышло, я уподобился депрессивному больному, который не выходит из своего угла и не делает ничего. К счастью, известие о том, что через восемь месяцев я возвращаюсь в Израиль, вернуло меня в обычное состояние, так что несчастное создание продолжает существовать, т. е. ест, пьет, учится и спит.
В школе единственный предмет, который спасает положение, – это математика. Летом в израильской делегации я встретил учеников из Хайфского реального училища и выяснилось, что я немного их обогнал. В этом году я вместе с 20-ю другими учениками занимаюсь высшей математикой – и мир вокруг меня сияет. Но кончается математика, наступает следующий урок (с изрядным числом тупиц), и все кругом темнеет. Пишу об этом вполне серьезно. С учителями у меня великолепные отноше- нин, только с ними и можно поговорить. Я стал антиобщественным типом, циничным и ехидным. Захоти я целый день смеяться, у меня тут достаточно материала, чтобы умереть со смеху, а захоти я плакать, я бы утонул в слезах. Единственный выход – не реагировать на окружение. Два дня назад, на уроке английского, мне до того осточертел весь сеет, что 45 минут подряд я рассказывал сорока своим несчастным одноклассникам, что я думаю о них, об Америке, об идеалах, которых у них нет, и об окружающем мире. С тех пор при виде меня они пригибаются к земле и начинают каждую обращенную ко мне фразу словами: "Ты, конечно, сочтешь это глупостью…"
Трудно передать, как я тоскую, как хочу вас увидеть.
Дорогой Коше! 20. 12. 63.
В настоящий момент я нахожусь на почте рядом со школой. Пишу с трудом, потому что мерзнут руки. Идет снег, и так холодно, что пар от дыхания почти замерзает. Температура ниже 8°. Завтра рождественские каникулы, и я решил, что в последний день перед довольно большими каникулами не стоит йдти в школу. Я "оторвался", и вот я здесь.
Две недели назад получили табеля. Мой – один из лучших. Начинаю мечтать о том мгновении, месяцев через 5-6, когда вернусь домой.
Письмо мое похоже на телеграмму, будто я экономлю слова. Кончаю писать короткими фразами и перехожу к более подробному изложению.
Ты однажды просил описать место, где я живу. Итак, Элкинс-Парк – это один из пригородов Филадельфии, примерно 3/4 часа езды от центра. У всех больших городов есть пригороды, иные – с населением более ста тысяч. Нигде не увидишь многоквартирных зданий. Вместо этого – десятки частных домов, построенных сто лет назад, и каждый похож на дворец. Вокруг домов – просторные сады или еще чаще – лужайки. Масса деревьев, а также озер, в настоящий момент совсем замерзших. Мир полон движения и жизни, если судить по числу
