Гибель Есенина в 1925 г. тесно связана не только с его болезнью (смотри его предсмертную поэму "Черный человек"); ведь и самая болезнь была следствием невозможности писать и дышать в гнетущей атмосфере советского рая. Знаю об этом из разговора с Есениным за год до его смерти, когда он приехал ко мне летом 1924 г. в Царское Село, - о нем тоже надо будет рассказать подробно. Десятилетием позднее покончила с собой неосторожно вернувшаяся в советский рай Марина Цветаева, наряду с Борисом Пастернаком - самым талантливым поэтом современности...
Возвращаюсь, однако, к всесильному в начале тридцатых годов "генеральному секретарю ВАПП" Авербаху. Закат его начался в 1932 г., когда апрельским декретом, под шумок подготовленным Максимом Горьким (переехавшим из Сорренто в Москву и мечтавшим самому стать во главе русской литературы), уничтожена была ВАПП, а сам ее генеральный секретарь сослан на уральские заводы руководителем одной из провинциальных литературных ячеек: не из грязи да в князи, а наоборот... Это было настоящее литературное землетрясение: все былые друзья и лакеи всесильного литературного временщика поспешили от него "отмежеваться", раскаяться, принести повинную... Еще через 3-4 года, после расстрела Ягоды, такая же участь постигла и Авербаха. Жена его, дочь известного В.Д.Бонч-Бруевича, тоже писательница, в силу больших партийных связей отца получила "только" бессрочное заключение в одном из женских специальных концлагерей.
Чтобы покончить с этими подонками литературы, надо упомянуть здесь и о пресловутом "очеркисте" Михаиле Кольцове, игравшем не менее крупную роль, чем Авербах. В самом начале периода "ежовщины", родной брат Михаила Кольцова, присяжный карикатурист "Известий" Бор.Ефимов нарисовал появившуюся в этой газете карикатуру "Ежовые рукавицы": рукавица, утыканная шипами и гвоздями, сжимает мертвой хваткой в ужасе вопящего "контрреволюционера"... Мог ли художник предполагать, что одними из ближайших жертв этой рукавицы явятся не только он, но и только что со славой вернувшийся из Испании его могущественный брат, член редакции "Правды", Михаил Кольцов! В один прекрасный день явились в эту газету два адъютанта Ежова, вызвали М.Кольцова из редакционного заседания и увезли его с собой - в недра Лубянки, откуда он больше не возвращался. К Бор. Ефимову судьба была благоприятнее; в 1940 г. он вынырнул на страницы газет со своими карикатурами.
Хоть и не на тему - о писателях - но к слову о художниках: известна тяжкая судьба талантливого Шухаева, приехавшего в середине тридцатых годов с женою из Парижа в советский парадиз. В "ежовские времена" и его и жену, столь не во время "репатриировавшихся", сослали в разные лагеря Сибири - конечно, по штампованному обвинению "в шпионаже": жена и он переписывались с парижскими друзьями...
Но вот и крупный представитель подлинной литературы: князь Святополк-Мирский. Как известно, он занимал видное место в "европейской" русской литературе, был критик и историк, особенно признанный в Англии. Он прельстился увещаниями Максима Горького (много зла натворил этот человек!), его рассказами о расцвете писательской деятельности в России после падения ВАППа, "репатриировался", вернулся на родину и скромно встал там просто "Мирским" в печальные ряды советских критиков и историков литературы, вынужденных поголовно стать марксистами.
Не один раз приходилось печатно каяться бедному писателю в якобы совершенных им ошибках и проступках против "марксистской идеологии" в своих статьях; но все же при жизни его высокого покровителя, Максима Горького, его еще терпели и не трогали. Но вот умер Максим Горький, родился пресловутый Ежов - и Святополк-Мирский был немедленно арестован: конечно, и он тоже по обвинению в "шпионаже", ибо и он тоже имел неосторожность переписываться со своими оставшимися в Европе родными и друзьями. Его сослали на Дальний Восток, в гиблое место - бухту Ногаево, где он и умер в 1939 или 1940 году (не помню). Умер - от голода, как сообщал из этого гиблого места находившийся там в ссылке (если тоже уже не умер) другой писатель, известный Юлий Оксман, - еще одна из жертв нелепого террора.
