Кавасима перечитал все семь страниц своих записей, кое-что к ним добавил, потом положил записную книжку в дорожную сумку и закрыл ее на кодовый замок. Он отдернул занавеску и взглянул на Токийскую башню, чьи огни уже погасли, а когда сделал еще глоток виски, почувствовал, как от его пышущих жаром глотки и живота по всему телу разбежались круги страстного сексуального влечения. После второй бутылочки он решил больше не пить, опасаясь, что может поддаться искушению прямо сейчас позвонить в садомазохистский клуб и вызвать женщину.
Кавасима еще не решил, какого возраста будет его жертва. Идея, что ею станет женщина лет под сорок, была соблазнительна, но сейчас он чувствовал, что его больше прельщала мысль вонзить нож для колки льда в подтянутый, гладкий живот, чем в мягкий и отвисший. Да, молодая женщина, размышлял он, с упругой белоснежной кожей.
Всякий раз, едва Кавасима задумывался об этом, он начинал томиться от страсти к женщине постарше. Пришедшее под влиянием виски откровение о том, что жертва должна быть молода, сделало его совершенно беспомощным перед диким влечением. Решив, что, если он чего-то с этим не сделает, он не сможет уснуть, а это только подорвет его способность завтра утром продолжить свои приготовления, он пролистал секс-гид и позвонил в некое место, обещавшее «эротический массаж зрелой дамы».
— Добрый вечер.
Голос принадлежал мужчине.
— Я в отеле в городе. Не поздно еще сделать заказ на массаж?
Он никогда прежде не звонил в такого рода места, и сам удивлялся тому, каким спокойным голосом удается ему говорить.
— Пожалуйста. Какой отель?
— «Акасака Принц».
— Спасибо. Если можно позвонить по номеру вашей комнаты, мы сейчас перезвоним и подтвердим заказ.
Через десять секунд телефон зазвонил.
— Извините, что заставили вас ждать, — человек на том конце провода говорил со странной интонацией. — У нас есть тридцативосьмилетняя вдова, которая готова к вашим услугам.
Голос был монотонным и механическим и не давал никакого представления о человеке, которому принадлежал. Невозможно было вообразить себе, на что похоже лицо этого человека. Кавасима не ответил немедленно, и голос продолжил:
— Но если вас не затруднит подождать часок, мы пришлем женщину немного за сорок.
— Нет. Пришлите ту, что прямо сейчас свободна.
— Обычный массаж — семь тысяч иен, эротический вариант — семнадцать тысяч. Что вы предпочитаете?
Это прозвучало так, словно человек, разговаривая, держит ребенка на руках или сидит у чьего-нибудь смертного одра. Кавасима представил себе дряблого, находящегося в коме старика, скрюченного вчетверо.
— Эротический.
— Она будет у вас в номере в течение получаса. Разумеется, мы просим вас обеспечить ей проезд на такси в оба конца.
Перед тем как повесить трубку, Кавасима ввернул вопрос: многие ли молодые мужчины заказывают этих немолодых женщин?
— Не так много, — ответил ровный голос и сменился на автоответчик так мягко, что он едва услышал щелчок.
Что, если это будет она? Это было как раз десять лет назад — сейчас ей сорок восемь. Хотя голос сказал ему, что женщине тридцать восемь, то есть она на десять лет моложе, но женщины, занятые в секс-бизнесе, часто лгут о своем возрасте. Тогда, работая в стрип-клубе, она говорила, что ей двадцать восемь. Десять лет туда-сюда — многие ли мужчины могут найти отличие? Но если это окажется она — что он ей скажет? Остался ли у нее круглый красный шрам или все совершенно зажило? Они очень мало говорили после того, как она выписалась из больницы, но он помнил ее замечание о том, какого сложного и долговременного лечения требуют колотые раны. «Ужасно болит задница» — это были ее точные слова. Ну, у него не возникло особых угрызений совести. Если окажется она, все, что он скажет, это: «Давно не виделись». А может, он спросит ее про шрам.
Кавасима решил позволить себе еще немного виски. В конце концов, искушение позвонить в садомазохистский клуб отступило, когда к нему спешила тридцативосьмилетняя женщина. Он открыл третью миниатюрную бутылочку и вылил ее в стакан; в голове всплыли последние слова того человека из телефона: «Не так много». За запотевшим стеклом светился ночной Токио. С такой высоты прогуливающиеся по улицам люди казались движущимися точками. Недавно он смотрел по телевизору дневную передачу на тему: «Молодые люди, которые могут любить только женщин возраста своих матерей». Психолог в галстуке-бабочке разглагольствовал о том, что «это извращение. Разумеется, оно представляет собой вариант так называемого синдрома Питера Пэна, и, хотя симптомы различны, патология в основе своей такая же, как у молодых мужчин, которые испытывают влечение только к маленьким девочкам; ни тот ни другой тип не способен создать нормальные, здоровые отношения». Другими словами, мужчина, который вожделеет женщину намного старше себя, больной или ненормальный. «Когда я выполню свою миссию, — думал Кавасима, — следующим на очереди будет этот психолог — за то, что городит эдакую чушь».
