Пока самые хладнокровные из вампиров пытались высвободиться из образовавшейся кучи-малы, Питер и Аманда выбежали из столовой, проскочили через кухню и что было духу понеслись по темным извилистым коридорам замка-лабиринта. Они не думали о том, куда ведут эти коридоры; лишь бы умчаться как можно дальше от преследователей.
Между тем учитель Вик, Лаура, Донни, Эми и Гейб побежали по направлению к кухне. Кладовка Ванны, от порога которой они стартовали, находилась на другом конце замка. Примерно на полпути к пункту назначения они услышали громкий треск – как будто десятки стульев разом упали на пол.
У всех промелькнула в голове одна и та же мысль.
Ее можно было бы выразить примерно так:
– Ох-ох-ох.
Через пару минут некоторым из вампиров удалось вырваться из образовавшейся в столовой кучи-малы, и они разбрелись по замку в поисках своих жертв. Движимые неуемным аппетитом, вампиры имели одну цель: найти пульсирующую кровью еду и приступить к пиршеству.
Учителю Вику так и не удалось отыскать Аманду и Питера: вместо этого они его нашли. Когда Вик, а за ним и остальные – Лаура, Донни, Эми и Гейб – срезали угол и помчались к Ванниной кухне через гимнастический зал, Аманда и Питер ворвались в тот же зал через другую дверь и наткнулись на своего учителя, лидировавшего в своей колонне. В результате все трое повалились на пол.
Донни выскочил вперед с распростертыми, как у бейсбольного арбитра, руками и завопил:
– Я спасен! – Поскольку никто не засмеялся и даже не улыбнулся, он попытался уточнить свою мысль: – Я хотел сказать, я рад, что мы все спасены.
Эми прикрыла ладонью его рот, давая понять, что ему лучше помолчать, если он не хочет поставить себя в еще более неловкое положение.
Аманда и Питер поднялись на ноги; учитель Вик тоже принял вертикальное положение.
– Они приближаются, – выдавил из себя Питер, все еще тяжело дыша. – Их видимо-невидимо, и они наступают нам на пятки.
– Ванна не стала произносить вступительную речь. Она чуть ли не сразу приказала нам подать на стол Керли, – пропыхтела Аманда, изо всех сил пытаясь восстановить дыхание. – Они увидели наше отражение. В серебряной крышке.
Учитель Вик хлопнул себя по лбу, что тоже было ошибкой, поскольку он не принял в расчет свою вампирскую силу. Снова повалившись на пол, он простонал:
– Отражение! Не могу поверить, что я забыл об отражении. Уму непостижимо! А еще учитель называется! Горе мне, горе!
– Простите меня, учитель Вик, – обратился к нему Питер. – Но мне кажется, что, может быть, у нас сейчас есть дела поважнее…
Приближающийся вой изголодавшейся толпы вампиров убедил учителя Вика в том, что его ученик был совершенно прав.
– Кто за то, чтобы отправиться домой? – спросил учитель, поднимаясь на ноги. По-видимому, он ожидал, что ребята выразят свое мнение поднятием руки, как на уроке.
Но в этот момент Лаура потянула его за край плаща.
– Извините меня, учитель Вик, – вежливо обратилась к нему она. – Но мы пока не можем этого сделать.
– Это еще почему?
– Из-за моего папы и Дрейперов. Неужели вы собираетесь оставить их на съедение вампирам?
– Детали! Ох, уж мне эти детали, – вздохнул учитель Вик. – Честно говоря, я их просто ненавижу, – Он обвел взглядом гимнастический зал Ванны. Свет полной луны проникал в него сквозь два круглых окна на потолке, похожих на иллюминаторы океанского корабля, что создавало в этом помещении загадочную и жутковатую атмосферу. – Хорошо, ребята. Ждите меня здесь. Я скоро вернусь.
Впервые за этот день школьники могли себе позволить присесть и отдохнуть. Но передышка длилась недолго. Всего через пару минут после того, как учитель Вик исчез за одной дверью, Ванна и вампиры влетели в зал через другую.
Похолодевшие от ужаса ребята с обреченным видом наблюдали за тем, как вампиры приближаются к ним при мерцающем свете холодной луны. Они надвигались стройной шеренгой, пересекавшей зал от одной стены до другой. Одни вампиры рычали, другие молча смотрели на свою добычу с голодным блеском в глазах.
– Напоминаю условие: никакой спешки, – прорычала Ванна, обнажая клыки. – Я хочу, чтобы у вас по-настоящему разыгрался аппетит. Я желаю, чтобы он стал нестерпимым до боли при виде столь привлекательного и разнообразного ассортимента блюд.
