— Да-а, — сказал Кочерябов, — вкусный обед! Да-а. А бананы где?
Меня аж перекосило от такой наглости — я ж ему давал письмо читать! А он такое говорит!
Михильсон смутился и тихо сказал:
— Ребята, вы меня извините, бананы я купил для племянницы. Но, если вы хотите…
— Да что ты, Михильсон! — как можно жизнерадостней сказал я. — Сашка шутит! Скажи, Сашка?!
— Да… я, это… ну, да, я пошутил!
— Вот видишь!
— Угу, — ответил пингвин, стараясь улыбнуться. Он не очень поверил, что это была шутка. Я ткнул Сашку кулаком в плечо.
После обеда мы решили поспать до утра — очень устали с дороги. Михильсон ушёл в парник, и мы с Сашкой остались вдвоем. Я сказал:
— Ну ты, Сашка, и дурак!
— Это почему?
— Потому что культуры у тебя — ноль! Сказать такое!
— Какое «такое»?
— Я бы тебя вообще кормить после этого перестал!
— Да в чём дело-то?
— А в том! С чего это пингвин должен тебя бананами кормить? Он на них все деньги потратил, чтобы родную племянницу порадовать, а тут приезжает какой-то Кочерябов и говорит: дай бананов!
— Ну и что?
— Ничего-то ты, Сашенька, не понимаешь! Видно, что-то твои родители упустили в твоём воспитании!
— Ничего они не упустили, — обиделся Сашка. — Уж и пошутить нельзя.
— За такими шутками, Саша, вся твоя сущность гнилая видна!
— Это почему же она гнилая?
— Потому что ты жмот! И нахал! И я это в тебе давно заметил! Вот!
Сашка ничего не ответил. Я понял, что он раскаивается. И тогда я сказал примирительно:
— Ладно, не дуйся. Вообще-то ты хороший парень, но иногда не очень.
— Я не хотел его обидеть, — выдавил Кочерябов.
— Я знаю, — ответил я и подумал, что не очень хорошо мы начали свои каникулы в Антарктиде.
Размышление к третьей главе
Очень плохо, что рассказывать про Сашкину сущность приходится в самом начале этой истории! Это так портит настроение! Он мог бы потерпеть и раскрыть её немного позднее, хотя бы в главе седьмой!
Утром, когда мы проснулись, Сашка сразу пошёл открывать дверь, чтобы немного проветрить юрту. Свежий воздух — это очень полезно!
Открыв дверь, Сашка увидел маленького пингвина, который тут же крикнул:
— Давай бананы!
От неожиданности мой друг негостеприимно закрыл дверь перед самым клювом пингвина.
Вы бы видели Сашкино лицо в этот момент! Я чуть не умер со смеху! Но он скоро опомнился и снова открыл дверь. Пингвин зашёл в юрту как хозяин.
— А, это… ты кто? — спросил Сашка.
— Да, — подтвердил я законный Сашкин вопрос.
— Я Жиги-Жиги! — сказал пингвин так, будто все знают, кто это.
— А-а-а, — протянул Сашка.
— Да, — добавил я, потому что не знал, что сказать.
— Давайте бананы!
И тут до меня дошло! Меня словно ошпарило — ведь это никакой не пингвин! Это же пингвиниха! Та самая племянница Михильсона, о которой он писал в своём письме и на которую потратил все свои деньги!
Я сказал:
— Ты, значит, племянница Михильсона.
— Ага.
— И хочешь бананов.
— Ага.
— Мда, — сказал Кочерябов. Не всякий на его месте и «мда» сказать сумел бы!
— Михильсона пока что-то не видно, а без его разрешения мы тебе дать бананы не можем.
— Мда, — сказала теперь Жиги-Жиги. — Что же делать?
— Съешь пока мороженого. Кочерябов дарит тебе свою порцию. Он настоящий друг!
— Спасибо!
— Минуточку, — взволнованно сказал Сашка, — Ваня ошибается! Он хотел предложить свою порцию!
— Чего это? — поинтересовался я.
— А того это! Это ты настоящий друг!
— А ты, значит, не настоящий, да?
— Я тоже настоящий, но не так!
— А как?
— Да не так — и всё тут!..
— Спасибо, ребята! Мороженое было очень вкусным!
Мы посмотрели на Жиги-Жиги. Она стояла у стола и вытирала губы, то есть клюв. Мороженого на столе не было.
— Что же ещё?
— В каком смысле? — не поняли мы с Сашкой.
— Ну, пока дяди Михильсона не будет, что вы ещё мне предложите?
— Хочешь, в шахматы сыграем? — нашёлся Кочерябов.
— А это кушать можно? — спросила племянница Михильсона. А я подумал, что у Кочерябова появился достойный соперник по поеданию пищи. Сашка страшный любитель всяческой еды, ну, а Жиги-Жиги, видно, любитель пострашнее!
А ещё я подумал, что нужно срочно найти Михильсона, пока его племянница не съела нас вместе с шахматами. И я выскочил из юрты и отправился на его поиски.
