Блеф не удался, девушка вернулась в кресло, нахмурилась.
– Как ты меня нашел?
– Я тебя не искал. Нужна ты мне: искать тебя. Меня партнеры на банкет пригласили. Ох, там секретарша! Конфетка! Глазками стреляет, всего изрешетила.
Рита отвернулась к окну.
– Ты зря теряешь со мной время, Вадим. Я тебе всегда говорила: ничего не будет, ты был мне просто другом.
– Был?
Девушка повернула лицо.
– Я тебя просила одолжить мне на билет. Ни ты, ни подруги мои, никто не дал. Папу боитесь. Нет у меня друзей.
– Именно, Рита! Нет у тебя друзей! И хорошо, что ты это поняла! А я у тебя есть. И папы твоего мне бояться нечего. Сам бы сделал все, чтобы ты осталась. Я думаю, беспокоюсь о тебе. Хорошо хоть позвонили, еле успел. Мне не все равно! Я вижу, я знаю: мы будем вместе. Я твой муж и отец твоих детей!
– Каких еще детей?
– Будущих.
Рита усмехнулась и снова отвернулась к иллюминатору. Раздался свист разгоняющихся моторов. Девушка покрутилась в кресле, пристегнула ремни.
– А ты думала, я вот так легко сдамся! – сказал Вадим. – Плохо ты меня знаешь. Потакал тебе, подлизывался: «Риточка, я, конечно же, не прав! Риточка, прости, если обидел! Ты всегда умница, я всегда кретин!» Ну и ладно, пускай, только пусть не гонит, пусть рядом будет. Я все готов стерпеть, любую обиду, и она ведь это понимает и, наверное, ведь ценит за это?! Ни черта она не понимает! Ничего не ценит! – Вадим больше не улыбался, мышцы лица стали подергиваться, ноздри раздувались. – Ну и хорошо! И ладно! Смысл теперь слушаться и притворяться, если тот, прежний, я тебе не нужен! Что ты хочешь, чтобы я писал тебе письма?! Эти глупые, пошлые письма! Стать этаким убогим, забитым, косящим под романтика неудачником! Лживый, хилый, с этими его фальшивыми восторгами, с этой банальщиной, дутыми пафосными стишками. Льстивая скотина, с этим вот своим гермафродитским личиком! Таким мне стать?! Такого хочешь? Такой тебе нужен? Я таким не буду! Этого ты от меня не добьешься! И хватило же наглости: влез, втесался – клоп! А эта уши развесила… Чего смотришь? Не знала меня такого?! К кому ты летишь? Что ты знаешь о нем? Что он тебе даст?! Он никто! Ноль! Он не построит карьеры, не разбогатеет. Ты без гроша будешь сидеть, а он в соседней комнате письма будет тебе строчить, и не только тебе, поверь! А через пару лет стихи кончатся! Все его сю-сю-пу-сю тоже пройдут. И будет пустота, и стыд и горечь. И вспомнишь ты наш разговор, и так будешь жалеть! Так жалеть! И придешь ко мне, и будешь просить прощения, и скажешь, давай все забудем и начнем сначала. И будешь рыдать, и заламывать руки…
– Эй-эй-эй! – остановила его Рита. – Ты не замечтался, нет?
– Не-ет, я знаю, что говорю. Как трудно будет потом все вернуть, Рита! Это только кажется, что ничего не нужно и ничто не держит. Раскаяние приходит позже. Я вот что думал, я никому не говорил, но тебе скажу. Люди из разных классов не должны и не могут быть вместе. Мы с тобой одинаковы. У нас одинаковые привычки, воспитание, потребности, взгляды на будущее, отношение к богатству. Да, все! Все, куда ни глянь! Мы и они – разные планеты. Люди низшего класса – инопланетяне, Рита. Только так получилось, что мы хозяева, а они слуги. Не надо, неправильно, чтобы грязный черный слуга лез в чистую постель белой хозяйки. У нее есть свой белый муж, и у них будут белые дети. И это правильно! Это я называю порядком. И еще, дело не в умении или неумении зарабатывать, совсем нет! Нас перетасовали, а мы снова разбились на группки. Одни стали над другими. Люди высшего класса физиологически отличаются от людей низшего и тянутся друг к другу. Спариваться с низшими – все равно, что с животными. Звучит цинично, я знаю. Но я много думал. Принцы, Рита, будут жениться на принцессах, а свинопасы – на этих, ну, на голодранках разных. Не я решил – высшие силы так хотят.
Вадим замолчал. Насмешливый взгляд Риты раздражал молодого человека. Девушка коснулась рукой его колена.
– Вадим, ты никому этого раньше не говорил?
– Нет.
– Честно?
Готовясь к выпаду с ее стороны, он сощурил глаза.
– Прошу тебя, в память о нашей дружбе, – участливо произнесла она, – никогда никому не повторяй того, что сейчас сказал. Вадим, это шизофрения. Полнейшая чушь.
