Авторы программы-минимум ППС считали завоевание национальной независимости непременным условием борьбы за собственно пролетарское государство. По их мнению, борьба за социализм должна была пройти несколько этапов. Сначала пролетариат должен возглавить борьбу за национальное освобождение своего народа и лишь затем, уже в независимой стране, приступить к решению собственных задач – ликвидации социального неравенства и построению социалистического общества. При таком подходе главными противниками польского пролетариата на ближайшую перспективу были правительства разделивших Польшу империй. А основными союзниками – все прочие социальные группы угнетенных народов этих государств, борющиеся за национальное освобождение.
Их оппоненты отрицали необходимость промежуточного этапа, поскольку он грозил заражением рабочего движения националистической идеологией и подчинением национальной буржуазии. Непосредственной задачей пролетариата они считали его социальное освобождение и построение социалистического общества, в котором автоматически будут решены и национальные проблемы. Достижение этой цели связывалось с общеевропейской социалистической революцией, а единственным союзником считался пролетариат других стран и народов. Спор между приверженцами обеих концепций длился в Польше семь десятилетий и завершился не потому, что исчерпал себя, а под непреодолимым давлением Сталина и ВКП(б) во второй половине 1940-х годов.
Итак, слова Пилсудского о том, что задуманная им в ссылке реформаторская работа к этому моменту стала излишней, не противоречат реальному состоянию дел в социалистическом движении. Вопрос лишь в том, когда будущий маршал в этом убедился – сразу по возвращении из ссылки или позже, после встречи с Мендельсоном, состоявшейся, по всей видимости, в январе 1893 года. Прямого ответа на вопрос нет, но есть некоторые косвенные свидетельства того, как Пилсудский пришел к приведенному выше заключению.
Известно, что через непродолжительное время после возвращения из Сибири он сблизился с участниками небольшого социалистического кружка в Вильно и вскоре стал его лидером. Тогда же, во второй половине 1892 года, Пилсудский побывал в Варшаве, где познакомился с некоторыми активистами «Польской лиги» – сторонниками нового национального восстания, ярыми противниками интернационализма и социальной революции. Казалось бы, если Пилсудского интересовала только борьба за возрождение Польши, то он должен был бы сблизиться с этими людьми и наладить с ними тесное сотрудничество. Но этого не произошло. С варшавскими социалистами, большинство из которых в тот момент были как раз интернационалистами, ему в тот приезд, скорее всего, встретиться не удалось. А значит, никакого суждения о направленности польского социалистического движения недавний ссыльнопоселенец тогда составить не смог. Вполне возможно, что, не установив контактов с социалистами Варшавы, Пилсудский понял ограниченные возможности деятельности в родном городе и задумался о будущей профессии.
Когда он узнал о возникновении Заграничного союза польских социалистов и принятой им программе ППС? Думается, довольно быстро, поскольку участником учредительного съезда в Париже был литовский татарин Александр Сулькевич (он же Хузман Эмирза-бег), впоследствии многолетний соратник Пилсудского по нелегальной социалистической работе, шурин одного из участников виленского кружка социалистов. Сулькевич после окончания съезда вряд ли долго оставался за границей, поскольку служил на таможне – как мусульманин, он имел право занимать государственные должности в России, в том числе и в «Привисленском крае», как после упразднения автономии официально именовалась Польша. Он мог вернуться домой уже в начале декабря 1892-го и рассказать своему шурину о съезде и принятой на нем программе. Весьма показательно, что именно в конце 1892-го – начале 1893 года Пилсудский отказался от намерения получить высшее образование экстерном. Да и встречу Мендельсона с Пилсудским в 1893 году никак нельзя считать случайной; очень высока вероятность того, что она состоялась при посредничестве того же Сулькевича.
