Когда под потолком вспыхнули три висящие в ряд лампочки, у моих сопровождающих вырвался невольный вздох восхищения. Мужики все-таки! А какое мужское сердце не затрепещет при виде целого зала, до отказа набитого оружием.
Ящики с патронами лежали двумя штабелями, метров по двадцать в длину и более человеческого роста в высоту. Я сложил их вдоль двух противоположных стен. Внутри герметически запаянные цинки или водонепроницаемые пакеты, так что конденсат и плесень со стен бетонного каземата боеприпасам особо не повредят. А вот для оружия, как бы хорошо оно не было упаковано, все же лучше подобрать местечко посуше, например, в центре зала. Под низ я сложил ящики с новенькими АК-74, на них гранаты, а уже сверху наваливал все те машинки, которые подбирал во время своих бесчисленных странствий по местам былых боев.
– Сколько же здесь! – восхищенно выдохнул Загребельный.
– Не так много, если учесть ту скорость, с которой вы все это тратите.
Произнося «вы», я конечно же имел в виду не присутствующих здесь людей, а все те поселения Подмосковья, которые я вот уже два года исправно снабжал оружием и боеприпасами.
– Не думаю, полковник, что это твой единственный склад, – Владимир Фомин чисто деловым взглядом оценил общее количество оружия. – Ты давно комерсуешь. Уже бы не один такой склад опустошил.
– Угадал, были и другие, – мне было нечего скрывать. – Только до них теперь не добраться. Все «сумраком» заволокло.
– «Сумраком»?
Петровича очень заинтересовало это название. Должно быть о «сумраке» он что-то слыхал, да только мало, может краем уха. Это была одна из тех историй, о которых болтают много, да только все разное. А тут такой случай – настоящий живой свидетель.
– Не терпится познакомиться? – я криво усмехнулся. – Не волнуйся, от этого дела не отвертишься. Если повезет, завтра и полезем. – Произнося эти слова, я взглянул на Главного. Пожалуй, это был единственный человек, который понимал, о чем это полковник Ветров тут толкует.
– Куда полезем? – помрачнел Фома.
– Вглубь Проклятых земель, куда же еще! – я в упор поглядел на старосту Рынка. – Это только здесь, в приграничье, Проклятые такие тихие. А там дальше начнется…
– Ничего себе тихие! – майор мотострелок поежился, очевидно припоминая встречу со «сваркой», а затем стал жадным взглядом пожирать разложенное на ящиках оружие. – Надо взять побольше, чтобы как следует всыпать всей этой нечисти.
Всыпать аномалиям из пулеметов и автоматов у нас вряд ли получится, но пыл Петровича оказался весьма кстати. Нам действительно следовало поторапливаться.
Отыскав длинный узкий ящик, я махнул Лешему:
– Андрей, помогай, а то дура еще та… больше полтинника весит, а с ящиком и все шестьдесят кило потянет.
Пока Загребельный пробирался ко мне, майор поинтересовался:
– А нам что делать?
– Там, слева от входа два ПКТ стоят. Не новые, но рабочие. Бери любой. – Поразмыслив немного, я передумал: – Отставить! Саша, ты ленты снаряжать умеешь?
– Что за вопрос! – Петрович даже обиделся.
– Тогда бери себе в помощь Фомина и займись.
– А пулемет? – майор уже держал в руках ПКТ.
– Пулемет отдай… – я чуть не сказал Главному. – Пулемет пусть Олесь возьмет.
– Добро.
Петрович вручил белорусу 7,62миллиметровый пулемет Калашникова, а сам принялся нагружать на своего бывшего шефа пустые патронные ленты. Делал майор это с нескрываемым удовольствием. Сейчас они с Фоминым поменялись ролями, и начальником был он.
Взявшись за ручки на торцах деревянного ящика, мы с Лешим потащили его к бронетранспортеру. Впереди вышагивал Главный. Он держал ПКТ как обычный автомат. Кабель электроспуска извивался по его руке, штепсельного разъема видно не было, отчего казалось, что Главный подключился к управлению пулеметом и в любой момент может открыть огонь. Конечно же умом я понимал, что такого быть не может, но ощущения остаются ощущениями. От них сложно отделаться, тем более когда понимаешь кто на самом деле этот человек.
Около БТРа уже пахло закипевшей кашей. Сперва я даже не узнал запах. Что-то далекое, совсем из другой жизни, из другого мира. Вдруг до меня дошло – гречка! Лиза готовит гречневую кашу!
