(В. И. Гурко)
Мало того. По большому счету, крестьяне в таком количестве были государству не нужны. В чем для государства выгода роста населения? Чем больше людей – тем больше работников, которые что-то производят. Второе – оборонный вопрос. Больше мужчин – больше армия. До распространения пулеметов, танков, авиации и прочей военной техники важнейшей характеристикой силы армии являлась именно её численность. Да, впрочем, потом тоже.
Итак. 75 % крестьян работали, по сути, исключительно на себя. Никакого рыночного товара они не производили. Конечно, они платили налоги. Но налоги платила община. Так, если половина деревни вымирала – властям до этого не было дела.
В качестве потенциальных рабочих крестьяне тоже не слишком требовались. Не было в России такого количества заводов и фабрик.
С армией дело тоже обстояло не так-то просто. Как известно, солдата надо накормить, обмундировать, вооружить и обучить. Для армии нужны профессионалы-офицеры, которые получают зарплату. На всё на это требуются деньги. А вот с деньгами…
Как известно, в 1874 году была введена всеобщая воинская повинность. То есть призыву подлежали все. Правда, в 1889 году дворян от неё освободили[18]. Так вот, открою страшную тайну: на самом деле обязательной воинской службы в Российской империи не было! Реально в армию брали примерно 1/3 призывников. В этом легко убедиться, вспомнив, к примеру, биографии деятелей культуры начала XX века. Многие ли из них служили в армии до начала Мировой войны? С крестьянами было то же самое. Когда начинался призыв, кому идти служить – решала община.
Причина проста – армию большей численности Российская империя просто-напросто не могла прокормить.
Кого-то может возмутить такое мнение – что элита Российской империи, мягко говоря, не являлись гуманистами. Но – а как иначе отнестись к резолюциям Николая II, который на докладах о катастрофическом положении народного здравоохранения делает пометку «не важно»? Не волновало это «батюшку-царя»!
То есть значительное количество крестьян с точки зрения государства были лишними людьми, от которых одна головная боль. Это очень хорошо заметно по действиям властей в периоды массового голода. Эффективность их работы была отвратительной. При этом власти всячески тормозили частные инициативы по помощи голодающим. Конечно, во многом в этом виновата бездарная работа бюрократической машины, воровство и желание нажиться на чужой беде.
«На местах существовали так называемые “хлебные магазины”, в которых, по закону, должен был находиться резерв зерна на случай неурожая. Естественно, как оно обыкновенно и бывало в Российской империи, наличный запас колебался от 15 до 25 % требуемого. Правительство предоставило земствам средства на покупку хлеба, но тут же подсуетились хлебные торговцы, мгновенно взвинтившие цены (про откаты сведений нет – однако не быть их, сами понимаете, не могло). На все это наложился еще и фантастический бардак в торговле, когда зерно везли на большие расстояния, тогда как иной раз хлеб имелся в этой же губернии и вывозился за ее пределы, и столь же фантастический бардак на железных дорогах. Несмотря на введенный осенью 1891 года запрет на экспорт хлеба, внутренние цены на него продолжали расти – торговцы придерживали зерно, выжидая максимальных цен. Росли они вплоть до весны 1892 года, а потом, в тот момент, когда по идее должны были бы достигнуть максимума, резко пошли вниз. Причиной снижения цен обычно бывает один из двух факторов: либо падение спроса, либо рост предложения. Какой из этих двух вариантов должен был реализоваться к весне 1892 года? Закончится спрос, естественно, поскольку он определяется отнюдь не потребностями населения, а наличием денег. Кроме того, обнаружилось, что хлеб есть, даже в самих голодающих губерниях – его, как уже говорилось, придерживали, выжидая еще большего подорожания. Теперь его не брали уже и по сниженным ценам, потому что – поздно! Государственные средства закончились, а свои умирающее с голоду население давно уже истратило. Так что просчитавшиеся хлебные торговцы понесли убытки. Кого это радует – может радоваться…»
