в бою кости класть да суровые,
ни за рубль, ни за два, за целковые.
БАБА.
Только свадебка наша кончается,
так и войско, рать собирается.
Это войско, рать
нам на пальчиках считать.
Богатыри по очереди встают и кланяются зрителям.
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ.
Илья Муромец да крестьянский сын.
ЧУРИЛО ПЛЕНКОВИЧ.
Чурило Пленкович с тех краёв чи Крым.
МИХАИЛ ПОТЫК.
Михаил Потык, он кочевник сам.
АЛЕША ПОПОВИЧ.
Алексей сын Попов хитёр не по годам.
СВЯТОГОР.
Святогор большой богатырь гора.
СЕЛЯНОВИЧ МИКУЛА.
А Селянович Микула оротай /плуг, поля/.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Ну и Добрыня Никитич рода княжеского.
КНЯЗЬ ВЛАДИМИР.
И чтоб за трон не бился, был спроважен он
князем киевским да в Московию.
Пущай там трон берёт. Вот и пристроим его,
да женим на княжне сугубо здоровой
из Мордовии иль с Ростова!
Картина третья
Тот же двор, стол. Телега. Нарисованные кони.
Богатыри собираются в дорогу. Гости продолжают пировать, наблюдая за сборами. Настасья Петровична рыдает. Баба стоит в сторонке.
НАСТАСЬЯ ПЕТРОВИЧНА.
А Настасья Петровична рыдает,
мужа молодого провожает,
Алешу свет Поповича куда-то.
На погибель иль на свадьбу новую к патлатым
русским не побритым мужикам
сытым, пьяным прямо в хлам!
АЛЕША ПОПОВИЧ.
Алешенька тоже рыдает,
на погибель его отправляют
иль на новую сытую свадьбу.
Там, Настасьюшка, справим усадьбу
и на север жить переедем,
две усадьбы на зависть соседям,
одна в Киеве, а другая в Москве!
НАСТАСЬЯ ПЕТРОВИЧНА.
Хорошо, хорошо что ты женился на мне!
БАБА.
Настенька сладко вздохнула.
Мужу в котомку впихнула
яиц штук пятьсот, кур жареных восемьсот,
тыщу с лишним горбушек хлеба.
НАСТАСЬЯ ПЕТРОВИЧНА.
И то, на что вам глядеть не треба,
платочек ручной работы —
памятка от жены. В охотку
сядет, всплакнёт, нос вытрет,
супружницу вспомнит и выйдет
мысль дурна да похабна.
БАБА.
В общем, заговорён платок был троекратно.
Настасья Петровична складывает в котомки еду и свой платочек. Богатыри забирают припасы, кладут их на телегу и с гиканьем уходят, погоняя коней. Настасья Петровична бежит следом, плачет. Крестьяне тоже бегут вслед за богатырями и грозят им кулаками. Гости продолжают есть.
МИХАИЛ ПОТЫК.
По-тихому дружиннички собрались.
Со дворов всё, что смогли, прибрали:
кур, свиней да пшена в дорогу,
в общем, с каждой хаты понемногу.
МУЖИКИ.
Крестьяне, конечно же, матерились.
ЧУРИЛО ПЛЕНКОВИЧ.
На недоброе отношение богатыри дивились.
Но ту злобу мужичью волчью
терпели молча,
уводя телка последнего с сарая.
МИХАИЛ ПОТЫК.
Что поделаешь, доля плохая
у былинных детин могучих.
ЧУРИЛО ПЛЕНКОВИЧ.
И на обещания, мол, жить будете круче!
Селяне не реагировали.
Вздохнули богатыри и двинули
на севера холодные.
МИХАИЛ ПОТЫК.
Одно радовало, шли не голодные.
Хорошо ли, худо шли, расскажем далее.
Картина четвёртая
Густой лес, полянка.
Шесть богатырей /нет Микулы Селяновича/ развалились на полянке, обедают. Баба на краю сцены садится на пенёчек. Микула Селянович ходит кругами по сцене с обозом с едой.
МИКУЛА СЕЛЯНОВИЧ.
Марш-бросок вроде не до Израиля,
но всё же,
прокорми-ка эти рожи!
Поэтому Микула Селянович, аграрий,
по харе каждому вдарил
и на котомки богатырские навесил
стопудовые замочки,
а с вином бочки
за пазуху смело засунул
и впереди дружинушки двинул.
СВЯТОГОР.
Нет, Микулушка, конечно, не тиран:
ежедневно он к обеду был пьян
и спал под берёзкою крепко,
а его дружина обедала,
так как ключик легко доставался.
БАБА.
А как Селянович просыпался,
так всё начинал сначала.
Замочки пудовые закрывал он,
с вином бочки кидал за пазуху
и вперёд ускакивал,
конским хвостом размахивал.
На милю вперёд бежал.
МИКУЛА СЕЛЯНОВИЧ.
Эй, могол там не скакал?
БАБА.
Бачил.
А богатыри судачат.
ЧУРИЛО ПЛЕНКОВИЧ.
Вроде Муромец Илья
воеводой был всегда?
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ.
История — дело тонкое.
Сегодня ты на коне, а завтра звонкие
кандалы на ноженьках, цепи.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Держись поэтому крепко
за уздечку, степной богатырь.
Поезжай позади да смотри:
не бегут ли за вами черти —
бедовестники, вестники смерти.
БАБА.
Долго ли, коротко шла рать,
нам неинтересно.
Вдруг выходит из леса,
из самой глубокой чащи
Чёрт и глаза таращит.
Из леса выходит Чёрт.
ЧЁРТ.
Вы куда это, витязи ратные?
На вас копья, мечи булатные,
да кобылы под вами устали.
Отдохнуть не желаете?
