и в славен град торговый двинул.
СТАРИК ЛЕСОВИК.
Шли, однако, неспешно.
Озёра мелкою плешью,
леса небольшими коврами,
бурные реки лишь ручейками
под копытами Сивки казались.
Картина седьмая
Ярмарка в Саратове.
Площадь. Декорация ярмарки /рисованная или натуральная/.
Два Медведя, прикованные цепями, пляшут и играют на гармошках. Скоморох играет на балалайке. На площадь приходят Добрыня Никитич, Сивка и Старик Лесовик.
СКОМОРОХ.
До Саратова путники наши добрались,
на площадь тайком пробрались.
Там шумна ярмарка гудит.
Народ сыт, пьян и не побит
столичными солдатами.
И бравыми ребятами
медведи пляшут на цепи.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Да что такое, чёрт бери!
Как же вы так можете
с медведями прохожими?
Медведь, он должен жить в лесу.
Мужланов ваших не пойму!
Медведи машут лапами.
МЕДВЕДИ.
Мы цепи сами бы содрали,
мы ж такие горы брали!
Но вот что-то от вина
разболелась голова!
Добрыня Никитич гневается и разрывает медвежьи цепи.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Эх, мужичишки патлатые
споили мишек! Вы ж, мохнатые,
идите-ка в бор отсыпаться,
а мы по вдовам. Разбираться…
Скоморох выкатывает из-за кулис бочку мёда.
СКОМОРОХ.
Устыдились мужички саратовские,
головушки в плечики спрятали
и выкатили бочку с медком.
Ели мало, говорят, ещё припрём!
(Медведи пляшут от радости, берут бочку, катят её в угол сцены, садятся и начинают есть мёд)
Поплелись мишки в бор отдыхать,
сладкий медок подъедать
А герои наши — к вдовам горемычным,
к весёлым застольям привычным.
Добрыня Никитич, Сивка и Старик Лесовик уходят со сцены. Скоморох играет на балалайке и поёт песню.
СКОМОРОХ.
(поёт)
Вот такие пироги!
А не хочешь, не ходи
в эти чудо города,
в них сомненье да еда.
И какие-то железные трын-дрыны:
пробегающие мимо машины.
И вообще, одна сплошная беда.
Да куда б ты ни пошёл — всё не туда.
Не бывать бы в этих городах никогда,
но зовёт упрямая туда
дорогущая купеческая жизнь.
Глянь кака многоэтажка, ток держись!
А внутри многоэтажки господа,
ни туда от них и ни сюда.
На потеху, что ли, выходи!
Будут бабы делать с вами, короли,
маленьких, красивых королят.
Те вырастут, до Марса полетят,
чтобы, чтобы, чтобы в городах
не вспоминали о пузатых королях!
На сцену выходит Добрыня Никитич.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Ах, веселье не заселье,
нагулялись, честь бы знать.
Через год-другой устал Добрыня отдыхать;
свистнул старика, но тот пропал куда-то.
Поплёлся богатырь один к мохнатым,
просить о помощи свернуть гору.
Добрыня Никитич разводит руками, а затем идёт к медведям. Медведи кивают головами, встают. Добрыня Никитич свистит. Прибегает Сивка. И они все вместе идут в поход по сцене.
МЕДВЕДИ.
Нам работёнка эта по нутру!
Закивали медведи башками
и маленькими шажками
за Добрынюшкой в путь отправились.
Картина восьмая
Левая половина сцены овраг: кусты, ягода морошка.
На ветке притаился ворон.
Правая половина сцены полянка и хвойные деревья.
По сцене бегает Змей Горыныч /летит/, машет крыльями, смотрит вниз, приглядывается. Скоморох в уголке.
СКОМОРОХ.
Лишь Горынычу это не нравилось!
Змей Горыныч следил за былинным с небес,
и в советчиках у него — сам Бес.
БЕС.
Помогу тебе, змей,
ты сперва косолапых убей!
ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ.
Да как же я их сгублю?
Богатырь мне отрубит башку.
БЕС.
А ты дождись их привала:
толстоногие отвалят
за морошкой в кусты,
там ты их и спали.
Змей Горыныч убегает. На сцену выходят Медведи, Добрыня Никитич и Сивка. Медведи поют колядки.
МЕДВЕДИ.
(поют)
Какой дурной пошёл народ:
огородами, огородами прёт,
тропами тёмными,
дорогами дальними,
песни поёт печальные.
Песни печальные
не кончаются,
птицы чёрные маются
на проводах.
Вот те и жизнь впотьмах:
ни книжонки какой,
ни «аз», «буки»;
голодные бродят внуки
и кричат: «Коляда, коляда!»
Захлопываются ворота —
прячутся бабы в хатах,
прижимают котов лохматых
со страху к своим грудищам.
Вот жизнь пошла! Слышишь?
Свищет…
СКОМОРОХ.
Мишки с Добрыней идут,
безобразно колядки ревут
да прошлую жизнь поминают.
Богатырь в отместку байки бает,
СИВКА.
а Сивка бурчит: надоели,
лучше б народную спели!
Путники останавливаются. Сивка щиплет травку. Добрыня Никитич охотится на уток, варит их в котелке на костре, ест. Медведи уходят в овраг есть морошку.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Наконец устали в дороге,
надо бы поесть, поспать немного.
