Офелия издала длинный вздох.
– Я знаю, – прошептала она. – Я всегда знала, что Анна не могла убить того мужчину.
– Это так и есть, – подтвердил Филип, кивая ей, словно убеждал маленького ребенка. – Анна не делала этого. Мой брат – адвокат, и сейчас он в Кейп-де-Райве доказывает ее невиновность, – Видя, что Офелия закивала вместе с ним, Филип снова спросил: – Так скажите же мне, Офелия, где она?
– Если бы я знала!.. – Офелия снова разрыдалась, слезы градом текли по ее щекам. – Я не смогла помочь Анне. Франклин принес листок домой и показал мне. Я сказала ему, что это чушь, но он уверял меня, что Анна могла сделать это.
– Франклин? Где он взял листок?
– Сказал, что кто-то дал в гавани. Он считает, что мы должны выдать Анну властям, но я сказала – нет. Думаю, он рассердился на меня.
– Что он сделал? Почему вы так решили?
– По тому, как он посмотрел на меня. Я даже испугалась. В конце концов, я сказала ему, чтобы он предоставил это мне. Я сказала, что позже буду разговаривать с Анной. Но она не вернулась. Извозчик кеба возле сада сказал, что отвез ее в гавань. Франклин говорит, что она скрылась, чтобы избежать ареста. – Офелия схватила Филипа за рубаху. – Мы должны найти ее!
Пульсирующие жилки на висках Филипа забили тревогу. Его руки похолодели от страха.
– Офелия, где сейчас Франклин?
– Вероятно, наверху, в своей комнате.
– Вы можете отвести меня к нему?
– Конечно.
Пока Офелия карабкалась на верхний этаж, Филип поспешил в небольшое фойе. Поймав быстрый взгляд служанки в коридоре перед кухней, он спросил:
– Вы что-нибудь знаете об этом?
– Я?! – взвизгнула Мира. – Откуда мне знать? Я здесь всего-навсего прислуга. Мне никто ничего не говорит.
Она уже собралась отправиться на кухню, когда Офелия крикнула с лестницы:
– Его здесь нет! Франклин тоже ушел! Мира! Мира, может, мистер Дэнверс говорил тебе, куда он уезжает?
Мира метнулась на кухню, как актриса по подсказке суфлера.
– Нет, мэм, точно ничего не говорил! – крикнула она через плечо.
Филип наблюдал, как служанка из кухни скрылась в соседней комнате. Затем он услышал звук хлопнувшей двери. Офелия спустилась с лестницы:
– Ничего не понимаю. Мира должна была знать. Она уже несколько часов как встала.
Филип молнией бросился на кухню и увидел мелькнувшую Миру, летевшую к выходу. Он успел поймать хвост жакета и втянул ее, брыкающуюся и сопротивляющуюся, обратно.
– Вы куда-то собрались?
– Уберите от меня ваши руки! – взбеленилась та, топая ногами. – Вы не имеете никакого права задерживать меня, если я хочу уйти!
– Куда вы собрались в такую рань, Мира? – спросил Филип, припечатывая ее к стенке руками.
– На прогулку, только и всего!
– Все домочадцы в тревоге, ваша хозяйка близка к истерике, а вы собрались на прогулку?
– Вы сами устроили этот кавардак, не я же!
– Вы знаете, что я думаю, Мира? Многое из того, что здесь произошло, дело ваших рук. И я полагаю, вы прекрасно знаете, где мистер Дэнверс и Анна.
Мира посмотрела на Филипа и задержала высокомерный взгляд на его лице.
– Даже если и знаю, не скажу. С какой стати я должна говорить вам? Вы не член этой семьи!
Филип жестче надавил ей на плечи, заставив ее съежиться у стены.
– Мира, послушайте меня внимательно. Если вы сделали что-то, что навредит Анне или закончится ее арестом за преступление, которого она не совершала, вам это даром не пройдет. Я позабочусь, чтобы вас выслали обратно в Англию без пенни в кармане. Вы меня понимаете?
– Вы не можете сделать этого.
– Могу и сделаю. Анна исчезла, и я думаю, вы располагаете информацией, которая может помочь мне найти ее.
– Вы – одержимый, вот вы кто! – буйствовала Мира, но ее бегающие глазки подсказывали Филипу, что ее самоуверенность вот-вот улетучится.
Служанка была явно встревожена, и он наверняка знал, что она владеет ключом к разгадке. Еще немного подавить – и он получит признание.
– Мира, если что-то случится с Анной, вы пойдете под суд по обвинению в пособничестве Франклину Дзнверсу. Вас упрячут в тюрьму на много лет. Вы это понимаете?
– Я не собираюсь идти в тюрьму ни за одного парня. И возвращаться в Англию тоже.
– Тогда скажите мне правду! – Филип сказал это таким тоном, что Миру Манчестер должен был пробрать озноб до костей. – И не вздумайте лгать, я это сразу узнаю. Лжецы еще хуже тех, кто продает душу дьяволу. А вы, я полагаю, делаете это прямо под крышей этого дома!
