– Тогда я спрошу про другое.
– Так-то лучше.
– Помните, вы меня спросили, пинал ли я койбоя, когда он спал?
– Помню.
– И что я ответил?
– Сказал, что пнул ногой одного из них.
– А знаете, почему я сознался? Потому что я не умею врать. И вы не умеете. Пожалуйста, скажите мне правду. Ну пожалуйста, миссис Садык, я должен знать хоть что-то о родителях!
– Почему именно сейчас?
– Я тогда перестану о них думать. Знаете, я по ночам лежу и переживаю: а вдруг они меня потеряли и до сих пор ищут?
– Чамди, нельзя жить в мечтах.
– Тогда скажите правду.
Миссис Садык долго молчит. Сейчас она в сотый раз скажет, что ничего не знает о его родителях.
– Чамди…
– Я знаю, почему вы отсылаете нас в Пуну.
– Ты что говоришь?
– Вы больше не хотите с нами возиться!
Он смотрит ей прямо в глаза. Она поражена.
Чамди никогда раньше не позволял себе такого.
– Чамди… Ну что я могу сделать? Это же не от меня зависит. Все решают попечители. Честное слово, это правда.
– Тогда скажите мне правду и про моих родителей.
– Она тебе может не понравиться.
– Все равно скажите.
– Подумай хорошенько. Ты точно этого хочешь?
Да он всю жизнь об этом только и думает! Иногда по ночам он стоит у окна и умоляет родителей прийти и забрать его из приюта. Он выбирает ветреные ночи, потому что только ветер сможет донести его просьбу до мамы с папой. А иногда он смотрит в зеркало и пытается понять, что же в его лице так не понравилось родителям. Много раз Чамди хочется, чтобы миссис Садык узнала, зачем он целыми днями торчит во дворе. Чамди снилось, как он стоит в приютском саду, а к нему идут мужчина и женщина. Он бросается навстречу, потому что сердцем узнал их. Они обнимают его, и весь двор счастлив, особенно бугенвиллеи…
– Твой отец принес тебя сюда, Чамди, – жестко говорит миссис Садык, – он не вернется. Я думала, что лучше тебе не знать.
Чамди поражен ее тоном. Миссис Садык подходит к окну и смотрит во двор, на колодец. Она снимает очки, прячет руки за спиной и продолжает:
– Я видела твоего отца. Я видела его в тот день, когда он оставил тебя. Я только-только успела пообедать. У нас тогда была собака, Рани. Она уже умерла. Ласковая такая. А тут она вдруг залаяла, будто увидела, что кто-то бежит. Рани почему-то не любила, когда люди бегают. И сама никогда не бегала. Собаки ведь любят поноситься, погоняться за кем-нибудь. Рани у меня никогда не бегала, она ступала степенно, как королева.
– И что вы видели?
– Действительно, мимо окна бежал человек. Перелез через забор и исчез. У меня сжалось сердце. Так всегда бывает, когда в приют подбрасывают детей. Никогда мне к этому не привыкнуть.
– Какой он был, миссис Садык?
– Я только взглянула на него, а потом повернулась к Рани. Она стояла у колодца, около белого свертка, и лаяла. В свертке был ты.
– Как он выглядел, тот человек?
Да что же она тянет?!
– Он был чем-то напуган. Лица его я не видела, только спину, но даже спина у него была испуганная.
– Это был мой отец?
– Да.
– Откуда вы знаете?
– Знаю, потому что видела, как он бежал.
– Я не понимаю.
– Он бежал, Чамди. Может, он очень любил тебя и ему трудно было оставить ребенка здесь и спокойно уйти. А может, боялся, что его поймают. Бежал, а почему – это тебе решать.
– Вы видели его лицо?
– Нет.
– Уверены?
– Нет.
– То есть видели все-таки?
– Понимаешь… я так ясно вижу его спину… До сих пор вижу. И с годами понемногу начала видеть и лицо. Такое, как у всех мужчин на свете. Лицо моего мужа или продавца овощей на углу. Они все одинаковые.
– Я не понимаю, миссис Садык!
– Я не видела его лица. Прости.
Почему же она лица не разглядела? Самого важного и не увидела.
– Но я сохранила белую ткань, в которую ты был завернут. Хочешь, я тебе ее отдам?
– Белую ткань?
– Пусть она будет у тебя. И покончим с этим. Подожди, я сейчас принесу.
Чамди ждет. Гладит ноги Иисуса, всматривается в его лицо. Ведь Иисус должен быть живой, а это мертвая статуя.
Миссис Садык возвращается с белой тряпкой. Обыкновенная тряпка, думает Чамди. Белая мятая тряпка в руках старухи.
– Ты был в нее завернут.
– Почему вы ее сохранили?
– Потому что на ней кровь.
Миссис Садык протягивает лоскут, Чамди в глаза она не глядит.
