Он раздвинул пальцами створки ее сокровенного тайника, откинул голову, закрыл глаза и, прошептав дрожащим голосом: «Не двигайся», — медленно вошел в нее. Но, несмотря на его предостережение, Филиппа подалась бедрами навстречу. Он вошел глубже, и она застонала, ощущая его словно частицу собственного тела.
В следующее мгновение Дайнуолд почувствовал, как под давлением его плоти тонкая преграда растянулась.
— Филиппа, — сказал он, — посмотри на меня!
Дайнуолд хотел быть нежным в этот момент, но не смог. Он сделал глубокий толчок, и Филиппа вскрикнула от внезапной боли. Он припал к ней и, стараясь успокоить, прижался ртом к ее губам.
— Больше не будет больно, — приговаривал он между поцелуями. — Филиппа, моя любимая, сладкая, нежная, больше не будет больно. Обними меня крепче и не бойся.
Он начал медленные движения, обжигая своим дыханием ее губы.
— Любовь моя, держи меня крепче. Вот так, подними бедра и вбери меня глубже… Ах, Филиппа… Нет, не шевелись, я не вынесу этого…
Его красивое лицо исказилось, разгоряченное тело вздымалось и опускалось, дыхание стало прерывистым, он все сильнее прижимал ее к себе. Не в силах больше сдерживаться, она закричала, но Дайнуолд не мог и не хотел остановиться. Внезапно он запрокинул голову, и она почувствовала в себе горячую влагу.
Силы покинули Дайнуолда, мысли путались, тело его обмякло, и он приник к Филиппе. Ей нравилось ощущать тяжесть его тела.
— Прости, — произнес он как во сне, — я так хотел тебя. Лежи спокойно, и боль пройдет.
Филиппа наконец совладала со своим дыханием и немного пришла в себя. Он все еще был внутри нее, но теперь осталось лишь легкое жжение, а не боль, как раньше. Какое странное чувство приносит занятие любовью! Она хотела Дайнуолда, очень хотела, сгорала от желания, которое затмило даже боль в руке — она просто перестала ее ощущать. Ее обуяли дикие, требующие выхода чувства, желание прикоснуться к нему, ощутить его, почувствовать его в себе, но все эти невероятные чувства вдруг пропали, когда он вошел в нее и так неистово овладел ею. Теперь она лежала ошарашенная, смущенная, с ощущением тупой боли внутри.
Не то чтобы боли, неопределенно подумала Филиппа, улыбаясь и гладя ладонью его мускулистую спину.
— Я люблю тебя, — сказала она спокойно. Она повторила это снова и снова, зная, что Дайнуолд не слышит ее — он уже крепко спал. Она почувствовала, как его плоть выскользнула из нее. Филиппа поцеловала Дайнуолда в ухо и, устроившись поудобнее, насколько это было возможно, вскоре тоже заснула.
Уже почти рассвело, когда Дайнуолд открыл глаза. Через несколько секунд сон как рукой сняло. Он лежал голый, наполовину прикрыв Филиппу своим телом, и дрожал от ночного холода. Его мужское орудие вновь напряглось и упиралось ей в бедро. Дайнуолд обругал свой непокорный орган и осторожно отодвинулся от Филиппы. Что сделано, то сделано. Это было не во сне. Он просто потерял рассудок! Ранним утром роща выглядела неприятно серой, над головой висел густой белый туман. Дайнуолд смотрел на прекрасное тело Филиппы, ее стройные ноги и кровь девственности на белоснежной коже бедра… Дайнуолд вздохнул и закрыл глаза.
Потом тихо выругался и улыбнулся, словно вновь ощущая, как ее упругие бедра рвутся ему навстречу и как он входит в нее, утопая в теплой глубине. Дайнуолд снова хотел ее. Но нет, надо переждать. Он натянул на них обоих одеяло и обнял Филиппу. Когда встанет солнце и разогреет его мозги, он что-нибудь придумает. Он придумает, как спасти себя и защитить Филиппу от бесчестья. Дайнуолд пока не знал, как это сделать, но не сомневался, что найдет выход. Прижимаясь к Филиппе и вдыхая запах ее тела, он снова заснул, но ненадолго.
Его разбудил яростный крик Эдмунда:
— Отец!
Дайнуолд открыл глаза и увидел сына. Его руки упирались в узкие бедра, глаза негодующе округлились.
— Отец, ты изнасиловал Филиппу!
— Э-э… возможно… а возможно, и нет. Может, я просто обнимаю ее, потому что ей больно, Эдмунд… да, больно и холодно в эту ночь и…
— Я не позволю тебе бесчестить ее! Ты держишь ее слишком крепко, чтобы просто согревать. Ты только взгляни на нее! Ты говоришь, что ей больно, а она спит и улыбается!
