Только не надо, Джек, теперь спрашивать, как объяснить то или как объяснить это. Я ничего не объясняю. Я просто говорю тебе, что случилось.
Я стоял с голой девушкой на руках и тут услышал шум машины. Она могла свернуть сюда, в этот переулок. Отнести Нениту к калитке и бросить там — на это не оставалось времени. Но и в машине не было места. Я вез цветы для праздника в мэрии, и она была просто забита букетами и гирляндами, даже впереди — только мое сиденье свободно.
Единственное, что мне оставалось, — отволочь ее к багажнику и сунуть туда, что я и сделал. Там тоже было полно цветов — бутоны и лепестки, ими должны были осыпать пастушек во время шествия. Так что тут ты правильно сообразил, Джек, — когда нашли тело Нениты, оно благоухало потому, что было буквально погребено в цветах, которыми я его завалил в багажнике. А потом я как сумасшедший погнал машину к «Самбаханг Анито».
Я хотел оставить ее с Гиноонг Ина. Ненита там часто бывала. Там есть проезд к дому, позади храма, совершенно укромный, потому что за ним территория брошенного лесосклада, который я приобрел, оформив его на чужое имя. Я всегда пользуюсь этим проездом, когда мне нужно повидать Гиноонг Ина. Туда выходит дверь из ее дома.
Остановившись у этой двери, я позвонил, чтобы дать ей знать, что я здесь. Потом вытащил Нениту Куген из цветов в багажнике, и Гиноонг Ина открыла мне, как раз когда я подходил с голой девушкой на руках. Я внес ее в дом и посадил на скамейку в холле, а потом рассказал Гиноонг Ина, что случилось. Она потрогала тело и сказала: «Но, Почоло, она мертва». Меня как молнией ударило. Я оттолкнул Гиноонг Ина и сам осмотрел тело. Она была права — дыхание не прослеживалось, никаких признаков жизни. У меня потемнело в глазах.
Но я тут же придумал выход. Я вспомнил о священной пещере. Можно ведь оставить тело там. Если в пещере найдут мертвую девушку — это будет как раз в духе легенд. Я сказал Гиноонг Ина, что намерен сделать, отнес тело к машине и снова положил его в багажник. Потом, когда уже сидел за рулем, вдруг спросил себя: а не почувствовал ли я все же дыхание, не показалось ли мне, что жизнь еще бьется в этом теле, когда я снова укладывал его в багажник? Но времени, чтобы проверить, не было, я уже выехал на оживленные улицы.
Ты правильно угадал, Джек, — приехав к пещере, я послал охранника обойти подножие скалы, а когда остался один, перенес тело Нениты во внутреннюю пещеру и положил его на каменную плиту. Оно было совершенно безжизненным. Тогда-то я и слышал девичий голос, распевавший песенку о полицейских. Больше я к пещере не возвращался, пока меня не вызвали на следующее утро, и можешь представить мое удивление, когда врач сказал мне, что девушка умерла не более двух часов назад.
Как это могло случиться?
Повторяю: я ничего не объясняю, просто рассказываю, что произошло. Но все же думаю, что тут надо иметь в виду одно обстоятельство: девушка была крайне утомлена. Несколько часов она ехала из Багио в Манилу — из прохлады в удушающую жару. В доме своих друзей она курит марихуану, и ее развозит. Приступ тошноты, потом обморок, потом она приходит в себя, но ей мерещится всякая чертовщина. Друзья везут ее домой, в машине она снова теряет сознание. Они попытались привести ее в чувство, и тут уж им пришлось иметь дело с дикой кошкой. Когда в итоге они бросили ее у калитки, она все еще была под Действием наркотика.
Я думаю, что, когда Ненита лишилась чувств у меня на руках, это был шок или что-то вроде припадка. Поэтому в багажнике у нее вполне мог случиться приступ удушья — крышка ведь закрывается плотно, кроме того, там была масса цветов. Потом, в доме Гиноонг Ина, когда я вынул ее, она, должно быть, пришла в себя, но снова задохнулась, опять оказавшись в багажнике. А когда я перенес ее в пещеру, скорее всего снова очнулась, но была слишком слаба, чтобы двигаться. И она оставалась жива часов до пяти, пока не умерла.
Так можно ли в этом случае утверждать, что я убийца?
Могу сказать тебе одно: если бы единственный способ предотвратить мое разоблачение заключался в том, чтобы убить ее, я бы не колебался ни минуты. Жизнь одной девушки ничто по сравнению со значимостью нашего движения. И жизнь друга тоже, Джек. Когда ты приехал в город и начал тут вынюхивать, я обязан был остановить тебя. Тебе, а заодно и прочим, надо было внушить, что ты не в своем уме. Исагани поручил тому парню, Томми, подмешать наркотики в твой завтрак, а Иветте изобразить прогулку с крабом и явление призрака. Да, о том, что ты собираешься обыскать часовню, мы узнали от Иветты и следили за тобой и устроили ловушку в тоннеле. Я достаточно беспощаден, Джек, чтобы оставить тебя умирать там, под землей, и был беспощаден, когда послал Иветту на верную смерть, услышав от Исагани, что она знает, кто хотел тебя убить. Я устроил полицейский налет на поставщиков наркотиков, а Исагани пустил слушок, что это она настучала на них. И в том белом «камаро», Джек, который ты видел на месте убийства, тоже был я.
