В ту же секунду он понял, что означал ее испуганный вид и почему она озиралась на дом. Она подумала, что он во власти галлюцинаций. Как ледяной душ, обожгла его ужасная мысль: «А что, если она права? Если у меня и впрямь галлюцинации?» Ужасное смятение охватило его. Ничего не сказав, он отошел от калитки и побрел прочь, не разбирая дороги. Девушка посмотрела ему вслед, вздохнула и опять склонилась к цветам.
Джек попытался до конца разобраться в себе. «Если завтра в двадцать пять минут восьмого я снова услышу этот проклятый крик, — сказал он сам себе, — значит, я заболел. Но я его не услышу».
Весь день он нервничал, рано лег спать, твердо решив провести очередной эксперимент на следующее утро.
Как и бывает в таких случаях, он долго не мог заснуть и в результате проспал. Было уже двадцать минут восьмого, когда он выскочил из отеля и побежал на поле для гольфа. Джек понимал, что за пять минут не успеет попасть на то роковое место, но, если голос всего лишь галлюцинация, он услышит его в любом месте. Он бежал, не отрывая глаз от стрелок часов. Двадцать пять минут… Издалека эхом донесся жалобный призыв… Слов он не разобрал, но определил, что крик тот же самый и доносится из того же места: со стороны коттеджа.
Как ни странно, это его успокоило. В конце концов, все могло быть и шуткой. Ведь посмеяться над ним — хотя, конечно, вряд ли — могла и сама девушка. Он решительно расправил плечи и достал из футляра клюшку. «Буду играть на дорожке возле коттеджа».
Девушка, как обычно, находилась в саду. Сегодня она казалась гораздо приветливее и, когда он приподнял кепку, застенчиво с ним поздоровалась. «Сегодня она еще очаровательнее», — подумал он.
— Славный денек, не правда ли? — бодро начал Джек, проклиная себя за неизбежную банальность.
— Да, день сегодня действительно чудесный.
— Вероятно, для ваших цветов самая подходящая погода?
Девушка чуть-чуть улыбнулась, на щеке ее появилась пленительная ямочка.
— Увы, нет! Моим цветам нужен дождь. Взгляните, как они поникли.
Джек понял ее жест как приглашение, подошел к живой изгороди, отделявшей ее владения от игровой дорожки, и заглянул в сад.
— Вроде все нормально, — заметил он несколько неуверенно и в то же время, чувствуя что она, оглядывает его с некоторой жалостью.
— Солнце, конечно, важнее всего, — сказала она. — Что касается дождя, то их ведь можно полить. А солнце дает силы, укрепляет здоровье. Я вижу, мосье, сегодня вам значительно лучше.
Ее ободряющий тон вызвал у Джека сильную досаду. «Пропади все пропадом! — сказал он себе. — Похоже, она откосится ко мне как к малому ребенку».
— Я абсолютно здоров, — с раздражением сказал он.
— Ну вот и хорошо, — быстро ответила девушка успокаивающим таким голоском.
Но у Джека конечно же осталось досадное чувство, что она вовсе так не думает.
Он поиграл еще немного и отправился завтракать. Во время еды он почувствовал на себе — и уже не в первый раз — пристальный взгляд мужчины за соседним столиком. Средних лет, с властным запоминающимся лицом, на котором темнела маленькая бородка. Цепкие серые глаза. Держался он уверенно и непринужденно — весь его облик свидетельствовал о принадлежности к элите общества. Джек знал, что его фамилия Левингтон, слышал еще, что он известный врач, но, поскольку самому Джеку не приходилось бывать на Харли-стрит, его фамилия для него ничего не значила.
Сегодня он окончательно понял, что находится под пристальным наблюдением, и ему стало немного не по себе.
Неужели все написано у него на лице? И Левингтон, будучи специалистом, заметил отклонения в его психике?
Джека залихорадило: «Так я и правда схожу с ума? Что же это такое: я на самом деле болен, или все это грандиозная мистификация?»
А может, одним ударом разрешить все свои сомнения. До сих пор он играл один — без партнера, а если с ним будет кто-то еще? Тогда либо они оба услышат этот крик, либо… только он один.
В тот же вечер он приступил к реализации своего плана. Он подошел к Левингтону. Они сразу разговорились, тот, похоже, только и ждал подходящего случая. По-видимому, Джек чем-то его заинтересовал. Ему без особого труда удалось договориться сыграть несколько партий в гольф — до завтрака. Условились на следующее утро.
