Она недоверчиво подняла глаза.
— Вы? Меня?
— Да. Я полюбил вас с первого взгляда.
— Господи! — вскричала она. — Но почему вы не сказали этого раньше? Почему только теперь? Когда уже слишком поздно! Боже мой, что я говорю? Мы никогда не могли бы быть вместе.
— Слишком поздно? Клер, о чем вы? Это… Это из-за моего дяди? Из-за того, что он знает? То есть думает?
Она молча кивнула. По ее щекам текли слезы.
— Клер, любимая, не верьте этому. Не думайте об этом больше. Мы уедем вместе. Я увезу вас далеко на юг, где острова похожи на изумруды и где мы будем счастливы. Я буду заботиться о вас и всегда вас оберегать…
Дермут прижал ее к себе и почувствовал, что она вся Дрожит. Внезапно она высвободилась из его объятий.
— О нет, ради Бога, нет! Как вы не понимаете? Теперь уже слишком поздно… Я не могу. Так нельзя… Нельзя! Моя честь, мое достоинство… Нельзя, слышите? Нельзя!
Он отпрянул, не зная, что делать. Клер смотрела на него умоляющим взглядом.
— Прошу вас, не нужно… Нельзя…
Ему нечего было возразить. Он молча поднялся и пошел прочь. Уже подходя к гардеробу, он столкнулся с Трентом.
— Дермут! Уже уходишь? Это на тебя не похоже.
— Настроения нет.
— Настроения? — угрюмо переспросил Трент. — Тебе бы мои заботы!
Почувствовав, что за этим последует продолжение, Дермут весь сжался. Только не сейчас! Что угодно, только не это и только не сейчас!
— Ну, пока, — заторопился он. — Я домой.
— Гмм… Домой? А духи не советуют…
— Я все же рискну. Спокойной ночи, Джек.
Дермут жил неподалеку и решил прогуляться, чтобы подышать свежим воздухом и хоть немного прийти в себя. Подойдя к дому, он отпер дверь, вошел, включил свет и едва не зажмурился от нестерпимого красного света, вспыхнувшего в его мозг. Красный Сигнал! Ощущение было настолько сильным, что на какую-то минуту он даже забыл о Клер. Сейчас опасность грозила ему, и таилась она где-то здесь, в этой самой комнате.
Дермут и рад был бы посмеяться над своими страхами, но ему было совсем не до смеха. Однажды Красный Сигнал уже спас ему жизнь… И, стыдясь самого себя, он обошел и тщательно осмотрел всю квартиру. Нигде никого не было. Милсон, его единственный слуга, давно ушел домой. Дермут был совершенно один.
Вернувшись в спальню, он медленно разделся. Ощущение опасности становилось все сильнее. Он открыл комод, чтобы достать чистый носовой платок… и застыл как вкопанный. Белье в ящике приподнималось покатым холмиком — под ним, на дне ящика, явно что-то лежало. Дрожащими пальцами Дермут откинул простыни и тупо уставился на находившийся под ними револьвер.
Потом он нехотя протянул руку, взял его и осмотрел. Единственное, что он мог сказать, это то, что марка револьвера ему незнакома и что совсем недавно из него стреляли. Еще чувствовался слабый запах пороха. Кроме того, Дермут готов был поклясться, что, когда он одевался к обеду, револьвера в ящике не было. Значит, его положили туда вечером.
Он уже хотел вернуть его на место, но раздавшийся звонок в дверь заставил его замереть на месте с оружием в руке. Казалось, этот звонок заполнил собой всю квартиру. Он звенел и звенел. Дермут, стиснув зубы, ждал. Наконец звонок стих, но тут же раздался снова. В мозгу Дермута оглушительно завыла сирена: «Опасность! Опасность! Опасность!»
Он машинально выключил свет, накинул лежавшее на стуле пальто и открыл дверь.
На пороге стояли двое мужчин в штатском. Чуть поодаль Дермут заметил третьего. Тот был в форме.
— Мистер Уэст?
Дермуту показалось, что прошла вечность — в действительности это были секунды, — прежде чем он услышал свой голос, с бесстрастностью хорошего слуги сообщивший:
— Мистер Уэст еще не вернулся, сэр. Кроме того, у него нет привычки принимать гостей в столь позднее время.
— Еще не вернулся? Что ж, мы подождем, разрешите пройти.
— Боюсь, сэр, что никак не могу вам этого позволить.
— Послушайте, любезный… Ладно. Я инспектор Вэролл из Скотленд-Ярда. Вот ордер на арест вашего хозяина.
Дермут долго рассматривал переданную ему бумагу, потом тупо спросил:
— Арест? Он что же, набедокурил где?
— Вроде того. Убил своего дядю, сэра Эйлингтона Уэста.
