Леонид Михайлович навстречу шагнул, поскользнулся, руками несколько раз привычно взмахнул и съехал на пятой точке прямо к разведчику.
– Что там? – спросил, еще не успев встать.
– «Мальчик с козой»...
Мы все, не воевавшие еще, давно знали, что существует извечный вопрос спецназа, который в просторечье так и называется – «мальчик с козой». Так этот вопрос зовут уже давно, еще до Афгана он появился, и никто не сумел на практике на него ответить однозначно, хотя однозначный ответ существует, но только для данной конкретной ситуации и для данного конкретного командира. К примеру, ведется разведка глубоко во вражеском тылу. Местное население настроено враждебно. И разведчики неожиданно кого-то встречают. Это может и в самом деле быть мальчик, пасущий козу, это может быть девочка, ищущая потерявшуюся овцу, это может быть женщина или старик или даже просто мирный житель, никогда не бравший оружия в руки... Но в любом случае это – свидетель... А свидетель в данной ситуации приравнивается к вражескому разведчику. Что делать? Как должен поступить разведчик? Ответ на вопрос звучит однозначно: уничтожить, чтобы не выдать своего пребывания на вражеской территории. Уничтожить невинного? Сразу возникает вопрос встречный... Уничтожить мальчика с козой или без козы, девочку с овцой или без овцы, женщину, старика, мирного жителя? Патовая ситуация, решать которую негласно рекомендуется в соответствии с общей обстановкой. Гласный ответ ясен без слов... Служба в спецназе лишена романтики...
Капитан Петров встал, винтом повернулся и посмотрел на свою испачканную грязью задницу. Это была его пауза, выбранная на раздумья. Но раздумья ни к чему не привели, хотя, как капитан сам нам рассказывал, он имел в Афгане аналогичный случай. Правда, не рассказывал, несмотря на вопросы, чем этот случай закончился.
– Кто? – спросил Петров.
– Женщина с ребенком...
– И что?
Разведчик плечами повел в недоумении.
– Ждем приказа...
– Пошли, приказчик...
Спустились метров на пятьдесят. Там тропа уже стала каменистой и не такой скользкой, хотя, казалось бы, по мере приближения к лесу она должна быть еще более скользкой. За поворотом ущелья сидела на камне молодая и сильно усатая женщина в традиционных черных одеждах, а рядом с ней присела на корточки девочка лет пяти с ангельским лицом, широко раскрытыми глазами, но так похожая на мать, что не было сомнений в том, что девочка с возрастом тоже усами обзаведется.
– «Чапаевка»... – сказал кто-то.
Капитан Петров остановился напротив женщины.
– Откуда ты, «чапаевка», взялась здесь? – он привычно всплеснул руками.
Женщина что-то ответила на своем языке. В отряде никто не знал чеченского и перевести не мог. Переводчика с собой не взяли, поскольку считалось, что все жители России должны на русском уметь разговаривать. Да и не было, наверное, в бригаде переводчика... Просто не обзаводятся переводчиками, когда война ведется на своей территории...
Капитан оглянулся. Мы все собрались за его спиной. Взгляд Петрова был растерянным, и он, казалось, искал подсказки. Но кто мог взять на себя смелость подсказку на блюдечке выложить? Единоначалие в армии никто не отменял...
А «чапаевка» тем временем встала, собрала с камня провизию, разложенную на грязной белой тряпке, взяла дочь за руку и двинулась по тропе вверх. Мы провожали ее спину взглядами. Наверное, неприятно она себя чувствовала под этими взглядами, потому что многие смотрели почти так, как Онуфрий смотрит всегда.
– Куда это она? – спросил лейтенант Угаров.
– Там где-то туристическая база есть... – сказал Петров. – По крайней мере, в карте обозначена. За перевалом... Километров через двадцать...
– К мужу, наверное... – мрачно сказал капитан Дмитриенко. – А муж, чего доброго, полевой командир боевиков...
– Надо было пристрелить... – лейтенант, казалось, взглядом готов был это сделать.
– Вперед! – скомандовал капитан. – До леса еще далеко... Еще бы на кого не нарваться... Темп взяли... Вперед... – руки, как всегда, показывали разные направления, но тропа, к счастью, была одна-единственная...
Разведка вперед ушла, а я взял да и завыл в сторону «чапаевки» по-волчьи... Я еще в школе научился по-волчьи выть... Меня старшие пацаны из-за фамилии заставляли... Жалко, поворот не позволил рассмотреть, как она на этот вой отреагировала. У Дудаева на знамени волк. А мы тоже не хуже... Сам Дудаев так завыть не сумел бы, как это я сделал...
