Фленс поежился. Полковник Дрейкер Фленс повидал за свою жизнь много такого, что выжгло бы душу любого простолюдина. Он видел, как целые легионы гибнут, распятые на колючей проволоке. Видел, как люди пожирают друг друга, зараженные безумием Хаоса. Как целые планеты разрушаются, гниют и погибают. Но в генерале Дравере было что-то, что вызывало у него куда более глубокое отвращение. Наверное, поэтому служить ему было настоящим удовольствием.
Генерал наконец сглотнул и отставил чашку.
— Значит, сегодня труба подняла Призраков Гаунта, — произнес он.
Гектор Дравер был полным краснолицым человеком, на шестом десятке, крупным и приземистым. Он постепенно лысел, но все еще требовал, чтобы жалкие остатки его волос укладывали лаком, словно хотел лишний раз подчеркнуть собственную важность. Казалось, каждое утро на его форму расходуют полковой запас крахмала и отбеливателя. Его грудь украшала жесткая латунная планка с орденами. Генерал никогда с ней не расставался. Фленс не мог точно сказать, за что он получил каждую награду. Ему и в голову не приходило спрашивать, но он отлично знал, что Дравер прошел едва ли не больше сражений, чем сам полковник. И каждую каплю своей славы он заслужил. Порой Фленса возмущало, что генерал всегда был при наградах. Причину возмущения он объяснял тем, что Дравер может ими похвастаться, а сам полковник — нет. Иначе какой смысл добиваться звания лорда-генерала?
Графский особняк, на веранде которого устроились офицеры, чудом уцелел после шестимесячной бомбардировки. Отсюда можно было охватить взглядом всю глубокую долину Деймос, которая некогда была сердцем местной индустрии, снабжавшим Фортис Бинари электроэнергией. Теперь долина стала главным очагом войны. Насколько хватало взгляда, расстилалась титаническая промышленная зона: башни и ангары, хранилища и бункеры, цистерны и трубы. На севере высился огромный зиккурат, на стенах которого сияли золотом символы Адептус Механикус. Он почти затмил собой собор Экклезиархии, посвященный Богу-Императору, ведь техножрецы Марса считали весь этот мир святыней Бога-Машины Воплощенного. Зиккурат был центром административного управления индустрией Фортис. Отсюда техножрецы руководили девятнадцатью миллиардами рабочих, занятых в производстве тяжелого вооружения и бронетехники для имперской военной машины. Теперь от него осталась только выжженная оболочка. Зиккурат был первой целью восстания.
Враг закрепился на дальних холмах, среди крепостей-фабрик, жилых блоков и складов сырья. Легион демонопоклонников, численностью не меньше миллиарда. Фортис Бинари была одним из основных миров-кузниц Империума, ее промышленность мало было назвать мощной. И никто не мог объяснить, как Темные Силы сумели совратить его, как большая часть армии рабочих оказалась заражена культом Ложных Богов. Но каким-то непостижимым образом это произошло. Восемь месяцев назад некогда верные Культу Машины работники переметнулись на сторону Хаоса. Они захватили гигантские заводы-ковчеги и плавильные печи Адептус Механикус всего за одну ночь. С планеты успела бежать лишь горстка техножрецов, переживших эту неожиданную резню.
Бессчетные полки Имперской Гвардии прибыли, чтобы освободить этот мир. И стратегию определяла сама планета. Мастерские и заводы Фортис Бинари имели слишком большую ценность, чтобы просто сровнять их с землей орбитальной бомбардировкой. Во благо Империума каждый дюйм этой земли будет отвоевывать пехота. Потом и кровью солдаты Имперской Гвардии вычистят отсюда Хаос до последнего пятнышка, оставив драгоценную инфраструктуру мира-кузницы целой, готовой для перезаселения.
— Каждые несколько дней они испытывают нас на прочность. Атакуют разные участки укреплений, пытаясь найти слабое место. — Лорд-генерал снова принялся разглядывать в перископ бойню, кипевшую в пятнадцати километрах от него.
— Я слышал, Первый Танитский славится хорошими бойцами, генерал. — Фленс подошел ближе и заложил руки за спину. Исполосованная шрамами щека чуть подергивалась — так часто бывало, когда он нервничал. — Они хорошо зарекомендовали себя в нескольких кампаниях, а Гаунта называют успешным полководцем.
