Эрвендилтоллион вышел из себя, велев всем, кто согласен с его дочерью, выметаться вон из Таитэрон-Мильгарана. К его величайшему изумлению таких набралось более трёх десятков. Почти все – бездетная молодёжь или уже вступившая в брак, или ещё только собиравшаяся. Надежда и будущее его народа. Однако, когда последнее слово уже произнесено, идти на попятную было поздно. Оставалось только покориться судьбе.
Произошедшее стало для владыки страшным ударом. Он то считал себя непререкаемым авторитетом, а оказалось, что раньше был, да весь вышел. Почему же до этого никто столь открыто не высказывал своего недовольства? Тут уже говорилось, что общество эллиенов следует рассматривать как одну большую семью. А как бы вы отнеслись к своему дедушке, уважаемому и заслуженному человеку, который с годами стал чудить. Наверное сначала старались бы не обращать внимания на его закидоны. А если маразм прогрессирует? Разжалуете его во внуки? Так и здесь. Дедушка заигрался, отрешить его от звания и должности невозможно, остаётся только голосовать ногами.
В результате набега и последующего исхода, численность эллиенов в Золотом лесу уменьшилась почти на треть. Потом были новые потери. Последней погибшей стала Иолланнииэль. И вот теперь и Эйвииллиэль не хочет жить. Будет отчего впасть в депрессию.
Всё это владыка выдал мне на одном дыхании. Потом спохватился, но было уже поздно. Пристальный взгляд его прищуренных зелёных, как у Эйвы глаз, сейчас казавшихся совсем чёрными, внимательно скользил по моему лицу. И что он хотел увидеть? Я, между прочим, его исповедовать не собиралась. Видать совсем невмоготу стало человеку, то есть эллиену, так, что первому встречному был готов излить душу, лишь бы камень с неё свалился.
– Что скажешь, маленькая нирта? – проскрежетал Эрвендилтоллион, – Теперь ты знаешь о нас всё!
Всё – не всё, темнишь ты, дядя.
– Могу сказать вам, лаэрииллиэн, что без посторонней помощи вам эллиенам не решить и сотой доли своих проблем.
– И кто выступит в роли этого добровольного помощника? Уж не вы ли?
– А почему бы нет? Уверена, у вас и малые дети знают о том, что невозможно разом переломить все стрелы в колчане, хотя это так легко сделать поодиночке.
– Вы готовы произнести священную клятву?
– Что за клятва?
– Сделать всё для возрождения нашего народа! – торжественно провозгласил владыка.
У меня в голове будто что-то щёлкнуло. Это же были слова из эллиенской баллады. Именно с ними доблестный принц Торниэллхард обращается к своей возлюбленной – дочери владыки Вечнозелёного леса Лиириитэль. Эту сказку мне не раз читала мама. Ведь она была единственной со счастливым концом. Потому что принц оказался наполовину эльфом, а принцесса сама была полукровкой, и они жили долго и счастливо. Ну а чем кончаются остальные любовные истории эллиенов с людьми, вы уже знаете. Думаю, никому не придёт в голову читать маленьким детям на ночь историю о Ромео и Джульетте или об Отелло и Дездемоне. Кстати, а у Шекспира он её действительно душит, или это фантазия последующих постановщиков трагедии? Впрочем, что это меняет?
Так что я без запинки, сама ещё толком не соображая, что творю, отчеканила по-эллиенски всплывшие в памяти слова. Закручена фраза была довольно вычурно, но сводилось всё к тому, что я обещала сделать для возрождения эллиенов Таитэрон-Мильгарана всё и даже больше. Слова вылетели, будто сами собой. Вот сейчас спроси меня, и не вспомню. А тогда они лились, словно песня.
Неожиданно виски заломило, в глазах заплясали разноцветные искры, а мамино кольцо на левой руке сковало большой палец раскалённым обручем. У-у-у-йю, как больно то! Аж слёзы на глазах выступили.
– Ах ты, маленькая стерва, ты обманула меня! – взвыл эльфийский владыка, – Ты знаешь слова и обряд давно прошла, а я то старый дурак…
Он продолжал что-то дальше трендеть в том же духе.
– Обряд? Какой обряд? – только и смогла выдавить я.
– Крови конечно, какой же ещё, – рявкнул Эрвендилтоллион.
– Клянусь, что ничего не знала об обряде Крови, и пусть Золотой лес будет мне в том порукой, – пропела я по-эллиенски.
И откуда что взялось? Будто и не я говорю. И это бесконечное мельтешение перед глазами, будто золотой вихрь. Золотой? Почему?
