— Если тебе так мешает мое присутствие здесь, почему не сказала ему?
— Оно мне не мешает, — равнодушно ответила Эйвери, по-прежнему глядя в окно. — С «нами» давно покончено. Я лишь хочу найти Мелоди. Если ты лучше всех подходишь для этой работы, это все, что меня волнует. Я актриса, Блэквел. И очень хорошая. — Она вновь взглянула на него чудесными карими глазами, но на этот раз они были пустыми. Покорными. Измученными. Совсем не такими, как он помнил. — Я, как и ты, могу притвориться, что ничего не было. В конце концов, это просто бизнес, солнышко.
Она вновь отвернулась, но в тишине сердце Кейда забилось быстрее. И горькая правда ударила его в грудь с силой товарного поезда.
Он лгал Джейку, но еще больше лгал себе. Несомненно, это была самая глупая вещь, которую он когда-либо делал. Двенадцать лет ни черта не изменили. Он по-прежнему сходил с ума по Эйвери Скотт.
А значит, скомпрометирован по всем статьям.
* * *
Эйвери этого не знала. Ее перекрасили, завили, уложили волосы феном и провели депиляцию, а в данный момент она пыталась втиснуть грудь третьего размера в бюстье второго. Ничего не получалось.
— Не подходит, — пробормотала актриса себе под нос. Затем громче, чтобы услышал ждущий за дверью мистер Темный и Раздражающий: — Да я в жизни в это не влезу!
Частный самолет Кейда, взявший ее на борт после небольшого сеанса преображения, попал в воздушную яму, Эйвери ударилась о раковину и удержалась от падения, лишь схватившись за столешницу.
Путешественница взглянула на свое отражение и споткнулась, поскольку с трудом себя узнала.
Ей вымыли голову красящим шампунем, так что обычно прямые светлые волосы сейчас отливали теплым каштановым оттенком и кудряшками обрамляли лицо. Кейд принес зеленые контактные линзы, визажист обвел глаза темным угольным карандашом, приклеил родинку высоко на правую скулу, и вдвоем они решили, что модная пара очков в черепаховой оправе изменит Эйвери еще сильнее.
Ладно, может, она не так уж плохо выглядит. На самом деле ее можно узнать разве что при очень близком рассмотрении. Но от корсета надо отказаться. Он слишком откровенный. Грудь из него почти вываливается.
«Ты беспокоишься не о груди, а о парне за дверью. О Кейде Блэквеле, черт подери. О Кейде Блэквеле!»
— Это плохая идея, Эйвери, — пробормотала она, уронив голову. — Какого дьявола, по-твоему, ты делаешь?
— Помогаю, — ответил мужской голос за спиной. Актриса вздернула голову и встретилась взглядом с темными глазами Кейда в зеркале. — Стой смирно.
Она не успела ответить. «Помощник» взялся за шнуровку корсета на спине и сильно потянул.
— О… Боже, — выдохнула Эйвери, крепче обхватывая раковину. — Ты что, пытаешься выдавить из меня, — она прижала руку к животу, — воздух?
— Просто подчеркиваю твои достоинства, принцесса.
Он проворно затянул шнуровку, затем на грудь Эйвери легло что-то прохладное и металлическое, а теплые пальцы Кейда переместились на шею.
— А что ты делаешь теперь?
— Защелкиваю замок на этом ожерелье. Готово.
Его пальцы скользнули по спине Эйвери и легли на бедра. Глядя в зеркало через ее плечо, Кейд остановился глазами на медальоне в форме сердца, прильнувшем к коже.
— Подарок от «Эгиды». Носи его все время, пока мы на курорте.
Эйвери потянулась к медальону и задумалась о том, что внутри.
— Почему?
— Потому что, если мы по какой-то причине разделимся, с его помощью я тебя найду.
Она все еще обдумывала эти слова, когда его теплые пальцы проворно проскользнули под косточки корсета вплоть до самой груди. По ребрам Эйвери разлился жар, но не успела она отдаться этим ощущениям, как Блэквел обхватил и приподнял ее груди.
Эйвери окатили шок и неверие. Она отскочила от напарника:
— Не смей меня так трогать!
Он усмехнулся, и в зеркале она уловила в его глазах искру юмора, намек на прежнего мальчишку.
Но все мгновенно угасло, когда Кейд уронил руки и отступил.
— Кажется, ты говорила, что стала хорошей актрисой, принцесса. Будешь так реагировать на мои прикосновения, и все в «Капризе» поймут, что мы не пара.
Осознание его правоты притушило гнев. Но раздражение от того, что Кейд использовал ласковое детское прозвище, лишь набирало обороты. Протиснувшись мимо него, Эйвери выбралась из ванной комнаты, игнорируя и тепло его кожи, и терпкий мужской аромат, который всегда связывала именно с Кейдом, и оказалась в роскошной спальне самолета.
