Позже утром Пайпер поговорила по телефону с Карой и Джадой. Хэнка задержали за попытку убийства наравне с другими преступными действиями. Кара во всем обвиняла себя.
— Он был такой милый, когда мы стали встречаться. Только со временем до меня дошло, что Хэнк ненормальный, но было уже поздно. Поэтому я и убралась из Сент — Луиса. Подальше от него. Никогда бы не подумала, что он за мной последует.
Пайпер постаралась успокоить ее, потом поговорила с Джадой. Разговор вышел обнадеживающим.
— Мама собирается поводить меня к консультанту, чтобы убедиться, что я, типа, не чокнулась или еще чего из — за того, что случилось. Только я уверена, что ничего подобного. И знаете еще что? Как ушла полиция, мамочка сказала, что сводит меня на блинчики, и со всем, что случилось я потеряла бдительность, и Клара меня застрелила. Так что я теперь официально покойник.
— О, нет. Какая жалость.
— Знаю. Я думала, что больше расстроюсь, но все, типа, окей, потому что меня застрелила Клара, а мы, типа, подружились.
— И все же после всего, что случилось, это не вовремя.
— Угу, но могу сказать, что она, типа, сама не рада, и ей нужны деньги еще больше, чем мне, поэтому я ей сказала, что все окей, и мы завтра собираемся потусить и поделать наш проект о детской проституции. Зато теперь не нужно таскать это дурацкое ружье, а это здорово.
Врачи не приняли во внимание протесты Купера и настояли на том, чтобы оставить его в больнице на ночь. Купер уже выгнал Хита, но, кажется, ждал, что Пайпер останется, не то чтобы она сама собиралась уйти.
В отдельную палату Купера как послушного мальчика должен был отвезти санитар, но Пайпер все время держалась рядом с инвалидной коляской, пока они поднимались на лифте и миновали несколько длинных коридоров. Всю дорогу Купер кипел, но не от боли, а от возмущения, что персонал не разрешал ему ходить.
У его палаты околачивалась уйма народа, и Пайпер очистила пространство.
— Если вы не врач или медсестра, вам тут делать нечего. Проходите мимо.
Мистер Славный малый поднял с коляски руку и криво ухмыльнулся:
— Признателен за заботу.
Возбуждение Пайпер спало, оставив ее уставшей и удрученной. Ей хотелось просто уйти отсюда, но она не могла оставить Купера в больнице, полной народа, который только и ищет предлог забрести к знаменитости в палату. Нужен был кто — нибудь, кто подежурит под дверью до выписки Купера. Пока медсестра проверяла его жизненно важные части тела, Пайпер позвонила Джоне и рассказала, что случилось.
Купер получил по меркам больницы пентхауз — большую комнату с видом на город. Он полусидел на кровати, когда Пайпер вернулась в палату после разговора с Джоной.
— Тебе нужно лежать, — укорила она.
Купер странно на нее посмотрел, словно на незнакомку, которую пытается вспомнить, но потом вернулся к нормальному состоянию.
— Нет, серьезно. У меня в средней школе бывали травмы и похуже. Поверить не могу, что мне не разрешили до завтра уйти домой.
— Ради твоего же блага.
Пайпер отвернулась и подошла к окну.
— Кстати, спасибо, — сказал Купер. — Спасибо, что присматриваешь за мной.
Он не поскупился на похвалу, и Пайпер подумала, чего ему должно стоить произнести эти слова. Как она докатилась до такого? Как могла влюбиться в парня, с которым они настолько разные?
— Это я должна благодарить, — возразила Пайпер. — Если бы ты не вернулся в квартиру… — Она снова посмотрела на Купера. — Кстати, а почему ты вернулся?
Он уронил голову на подушку.
— Хотел с тобой поговорить.
— До утра подождать не могло? — Пайпер крепко обхватила себя руками.
— Важный разговор, — ответил Купер.
Она с недоумением его рассматривала.
Купер выставил подбородок в той упрямой манере, которую Пайпер уже знала.
— Я надеялся, что ты достаточно остыла, чтобы понять, что наш разрыв не имеет смысла. Наоборот, нам нужно запустить механизм. Я планировал об этом поговорить на том ужине в среду, прежде чем ты устроила свое безумное представление. Переехать жить вместе. Ко мне, а не к тебе.
В груди повернулся нож.
— С чего мне к тебе переезжать?
Купер сощурил глаза.
— Хорошо, что у меня раздутое самолюбие, иначе ты его втоптала бы в грязь. — Пайпер проглотила комок в горле, когда он продолжил: — Ты упрямишься безо всякой причины. Это простой здравый смысл.
