— Вжирх! — просвистел мимо уха брошенный одним из них топор. — Фьють — свистнул брошенный нож.
— Что ж пройдется проучить вас хорошенько — решил я — а то больно наглые и неотесанные. Одно слово дикие.
Неподалёку прислонённая к тыну, стояла старая кухонная утварь, и ухваты в том числе. Высоко подпрыгнуть и перевернувшись в воздухе, оказаться возле забора было плёвым делом. Я подхвати один из стоявших там ухватов, на вид с более крепким держаком, и начал орудовать им, как шестом нанося точечные удары в наиболее болевые области, чтобы вывести из строя на некоторое время, но не навредить очень уж сильно. Все нападавшие оказались, довольно сносными рубаками, в воздухе стало тесно от мелькавших полос металла, я решил дать им немного вымотаться чтобы, потом им было не так обидно, за неиспользованные возможности, но заметил что не очень то они и устали. Будет неплохая команда.
В один из моментов наблюдавший за дракой вожак, я определил его по более качественной одежде и осанке, не вытерпел и тоже решил ввязаться в драку. В тот же миг откуда-то из-за угла промелькнула быстрая белая тень. Сразу после этого раздалось рычание и крики ужаса, видимо Куру не выдержал и пришел мне на помощь. Хорошо хоть не в боевой трансформе. Что ж пусть.
— Ну ты то мне и нужен — про себя усмехнулся я и повернулся к вожаку… Ухват в моих руках замелькал быстрее. Одним рогом зацепив его топор, я крутанул своё оружие вдоль далевой оси, а за тем проведя подсечку, пригвоздил его бычью шею рогами ухвата к земле. Следующему воину, явно берсерку, но не успевшему войти в нужное состояние, подхватив с плетня и надел на голову пустой казан, и со всей силы врезал по нему топором, подхватив его ранее, у ног бывшего владельца — теперь уже полузадушенного предводителя. Он свалился на землю кулем и затих.
После этого, я еще некоторое время дубасил, оставшихся стоять на ногах, всем, что, попадало под руку — горшками, древками от метел, выроненным оружием. Главное сейчас задать им хорошую трепку, может в будущем будут повежливей, хотя конечно, наврядли. Когда мне это надоело, я решил начать действовать иначе:
— А ну всем стоять — заорал я, желая всем сердцем, чтобы голос разносился по всей округе, и придавая ему, хотя навряд ли, жесткие и повелительнее нотки.
Подействовало, все кто ещё стоял на ногах, враз застыли на месте. Глаза расширились и медленно начали приобретать ясность, хмельной дурман спадал. Куру застыл в извечной, боевой стойке всех представителей кошачьих семейств. Во взглядах гладящих на него все больше читалась ясность и страх, снежный кот хоть и втянул громадные страшные когти, отливающие стальным блеском, но пока еще оставался в частичной боевой готовности. Кудесники Нуара постарались на славу, и до того обладавший хорошими боевыми качествами, Куру окончил обучение овладел и искусством внушения одним лишь только взглядом. Тем временем вожак приподнял голову, и обратился ко мне, пытаясь не уронить достоинство:
— Если ты воин… Ты же ведь воин? — взглянув мне в глаза, с надеждой спросил он — не дай мне упасть в глазах Одина и Тюра, вложи в мои руки топор и прикончи, дай отправится в Валгаллу с честью — хрипел предводитель нахала, не пустившего меня в корчму. Он все дергался, пытаясь выдернуть ухват из земли.
— Мне твоя жизнь не нужна! — спокойно ответил я — Живи! И ухватившись за держак выдернул ухват из земли.
— Какая жизнь? Клянусь бородой пресветлого Бёра, позор лег на мою голову и головы моих хирдманов. Мы проиграли одному человеку, к тому же еще и безоружному — всё еще хрипя, произнес он подымаясь.
— Но это ведь, был не бой, а всего лишь потасовка — удивился я.
— Не важно, нами было обнажено оружие и мы проиграли, остаться в живых после подобного пленения — значит проявить трусость, остается только вспороть себе пузо, за это светит отправиться к Хель в объятия, а совсем не к Одину в Валгаллу. Я опозорил себя и своих воинов, теперь уж лучше смерть, только прошу, а я никогда ни кого не просил, дай нам отправиться в Валгаллу как воинам, а не жить презренными всеми, или умереть как твари.
