— А как же мы?! Открой ворота! — заорали внизу.
— Я не могу открыть их! — в отчаянии крикнул он.
— Все верно! — крикнул кто-то. — Почему раньше нам не пришло это в голову? Давайте детей. Ведите их сюда!
Вой постепенно утих. И тем более зловещей становилась эта пауза. Женские и мужские голоса называли имена. Возня внизу усилилась. Сквозь редкие щели огонь освещал внутренности амбара, и теперь Тихон мог разглядеть силуэты. Он понял, что взрослые строят пирамиду из собственных тел и кого-то поднимают наверх. Он протянул руку и нащупал детские пальцы.
— Иди сюда!
— Я Алиша, — раздался плачущий детский голос. — Я не хочу без мамы…
— Не бойся. Она хочет, чтобы ты была здесь, — сказал Тихон и потянул девочку к себе. — Осторожно!
Он вытащил ее наружу. Малышка испуганно вцепилась в него.
— Держись за доски и спускайся. Сумеешь?
Он увидел, что к амбару бежит Амина, а с нею две незнакомых женщины. Вероятно, из новых хозяев поселка. Некогда было спрашивать, почему она нарушила его приказ и где отыскала этих женщин. Он спустил девочку к ним в руки, и, снова вернувшись наверх, принял следующего ребенка. А затем третьего, четвертого…
— Нусуп! — позвал он, когда внизу произошла заминка.
И вдруг Тихона обдало жаром. Ветер переменился. Пламя с обратной стороны амбара перепрыгнуло через крышу, и заползло под нее. Но и в самом амбаре начало дымиться, легкий горелый запах вытягивало изнутри, и слышен был надсадный кашель десятков людей.
— Нусуп? Где Нусуп? — крикнул он в темноту.
— Он не отзывается! Мы не можем его найти. Никто не видел Нусупа? — кричали внизу. — Он спрятался!
«Не хочет, чтобы я его спас!» — догадался Тихон.
— Нусуп, если ты слышишь меня, то слушай! Ты уже достаточно взрослый, чтобы понять меня! — он сорвался на крик. — Думаешь, ты совершаешь подвиг? Нет! Это те, кто спасает сейчас своих детей, совершают подвиг! А ты просто ненавидишь меня. И вряд ли твоя дерьмовая душонка пригодится Аллаху! Скорее шайтану!
Он прислушался. Ответом была тишина.
— Так пойдешь ты или нет, паскуда?! Не ради меня. Хотя бы ради отца своего мертвого!
— Пойду!!! — наконец раздался голос Нусупа.
— Ну, вот и молодец! — прошептал Тихон, радуясь, что паршивец не может видеть его улыбку.
Нусуп с трудом, но пролез в окно. Тихон вытащил его за воротник и отпустил. Мальчишка покатился вниз, но Тихон даже не обернулся. Ничего, не убьется.
Он вернулся к окошку. Смешались все звуки и голоса внутри: стоны, вопли, ругань, лающий кашель. Ветер сорвал с крыши густые клубы дыма. Тихон согнулся, закашлявшись сам, а когда выпрямился, набравшее силу пламя снова вырвалось из-под перекрытий чердака и пыхнуло в лицо. Тихон попятился.
«Я жив, а они обречены. Вероятно, мне никогда не понять, что они думают сейчас!»
— Алекс, ну почему тебя нет здесь?! Ты бы спас их. А я не сумел!.. — прошептал он, а по щекам катились слезы — от дыма и от безумной жалости к обреченным.
Амина и женщины с ней собрали детей в сторонке.
— Ты спасешь мою маму? — сквозь слезы спросила девочка Алиша, когда Тихон приблизился.
— Помоги им!!! — закричал вдруг Нусуп.
Дети в один голос заревели еще сильней.
Тихон молчал. За ревом огня стихали крики людей, задыхающихся в пекле горящего амбара. Внезапно мальчишка набросился на Злотникова и стал его бить — по лицу, по груди, по рукам. Бил он, как девчонка, ни один удар не причинил сколько-нибудь серьезной боли, но Тихону казалось, что они, эти удары, доставали до самого сердца.
— Трус!.. Гад!.. Предатель!.. Ты ничего не можешь!..
Тихон схватил мальчишку за шиворот и, подняв над собой, хорошенько встряхнул. Внезапные порывы ветра по кускам начали рвать ослабевшую от огня крышу. Полыхающие доски посыпались вниз. Но еще прежде Тихон, почуяв опасность, вовремя повернул голову и теперь, оттолкнув Нусупа, крикнул:
— В сторону!
Он будто хотел обхватить их всех разом, когда, широко расставив руки, толкал вперед Амину, женщин, детей подальше от сыплющегося сверху огня. Когда опасность миновала, оглянулся сторонам и понял, что мальчишки нет.
— Где он? Где этот змееныш?!
— Он побежал туда! — показала Амина.
