Лес, казалось бы, погрузился в полную тишину. Умокли птицы. Внезапно сменившийся ветер принёс с собою тревожный запах. Доселе незнакомый, но всё же тревожащий нутро. Запах стремительно усиливался. Красавец лось тревожно поднял голову, внюхиваясь и вслушиваясь во тьму. Ни единой веточки не хрустнуло, когда на него обрушилась непреодолимая лавина. Не в силах устоять под мощными ударами животное повалилось на землю.
Налетев на свою добычу, Перун опрокинул животное. Мёртвой хваткой вцепились мощные челюсти в горло добыче. У сохатого не было и шанса против столь грозного хищника. Ещё мгновение и треснули шейные позвонки. Некогда могучий зверь, царь лесного мира немного побившись в корчах испустил последний дух.
Уповая от вкуса свежей, горячей крови оборотень рвал плоть животного своими длинными изогнутыми когтями. А когда вспорол ещё парующее брюхо, первым делом принялся за сладкую печень. Быстро насыщаясь, вздрагивал всякий раз проталкивая огромные куски мяса по гортани. Изгибаясь и отхаркиваясь будто изголодавшийся по рыбе дворовый кот.
Когда голод унялся, а от туши лося осталось чуть больше половины, он наконец заметил засевших вокруг его волков. Стая серых взяв в круг жуткого зверя с ревностью наблюдала как тот набивает брюхо. Держась на почтительном расстоянии зверье не смело приблизиться. Дожидаясь своей очереди, лишь злобно сверкало очами из-за кустов тёрна.
Вдоволь насытившись отодвинулся от своей добычи. Порешив что зверьё тоже жратоньки хочет. Сквозь волчий скулёж и завывание едва смог разобрать тихий человеческий крик. Оскалив окровавленную пасть, оборотень спокойно вышел из оцепления. Волчья стая покорно расступилась, дав широкий коридор. И как только он помчался к западу, голодное волчье племя накинулось на остатки пиршества.
Перун в личине зверя нёсся по лесу, с легкостью преодолевая овраги и поваленные стволы деревьев. Прорываясь сквозь кустарник, будто снежная лавина сквозь хлипкий сельский плетень. Длинные колючки цеплялись за косматую чёрную шерсть, не оставляя на толстой шкуре ни следа. Били по морде нравясь выколоть глаза. Зверь лишь досадно морщился, понемногу привыкая к нечеловеческим возможностям своего тела.
Сколько он вот так бежал? А хрен его знает. Ни отчета времени, ни усталости оборотень не чувствовал. Лишь звериную радость и упоение животной мощью.
Людские голоса звучали всё громче и громче. Сквозь отборную мужскую ругань случалось разобрать испуганные женские крики. В ушах будто медный колокол звенел детский плачь. В нос ударил едкий запах дыма и гари. Когда поднявшись на холм, увидал в низине кострище пожарищ.
Пылали деревянные телеги. Упряжённые в тройки гнедые лошадки метались по широкой поляне в приступе безумия. Остановившиеся на ночлег беженцы, метались меж пожитков в надежде укрыться от пылающих стрел. Небольшая горстка мужичков разного возраста и происхождения укрылась за двумя перевернутыми возами. Туда же окриками и угрозами сгоняли уцелевших.
Огонь по беженцам вёлся из-за близстоящих деревьев. Напрягши зрение, зверь смог разглядеть как выглядели нападающие. Это были суровые закалённые в боях рубаки. Передний строй лучников метал в противника горящие стрелы, то и дело прячась за стволами деревьев от встречных камней и дротиков.
Чуть поодаль ожидали своего часа воины с каплевидными щитами. Во тьме сурово поблескивала металлическая полоса окантовки, посреди широких щитов виднелся небольшой металлический набалдашник. Если ударить таким в голову, то мало не покажется. Каждый воин был вооружен кривым изогнутым мечом.
На всех нападающих, без исключения были надеты массивные латы из листового железа. Выкрашенные в смолянисто чёрный цвет. Из-под сочленений была видна добротно скроенная стальная кольчуга с капюшоном. Головы щитоносцев были защищены массивными шлемами, с забралом. Чёрными, под стать броне.
Взятая в кольцо быстро тающая горстка обороняющихся, была вооружена значительно беднее. Большинство из беженцев явно были безоружными простолюдинами. И лишь пятеро богато одетых и вооружённых мужчин походили на торговцев.
