Она встревожилась еще больше, когда он не проснулся, но прошептал с болью в голосе:
— Джек, нет… ради бога…
Она сильнее встряхнула его, Николас открыл глаза, и Мег отчетливо прочла в них боль и вину.
— Мег?
Он замотал головой, видимо, еще не до конца проснувшись.
— Все в порядке, — мягко сказала Мег, — это был только сон.
— Кошмарный сон, — уточнил Николас. Он тоже сел и взъерошил пятерней волосы.
— Вы звали Джека, и я сначала подумала, то вы его нашли, но потом поняла, что вы спите и кричите во сне.
Николас спал в халате, но, когда повернулся, махровая ткань разошлась, обнажив широкую смуглую грудь. Неужели только вчера ночью мы… Мег вдруг окатила волна жара, и она поспешно отвернулась от Николаса, прикусив губу, как всегда, когда пыталась взять себя в руки.
— Не делайте этого, — вдруг попросил Николас хрипло.
— Чего?
Удивленная Мег машинально повернулась к нему.
— Вот этого.
Николас коснулся пальцем припухлости на ее нижней губе, появившейся в том месте, где Мег прикусила ее зубами. Прикосновение вышло неожиданно интимным, сердце Мег сбилось с ритма.
— П-почему не делать?
— Потому что, когда я это вижу, мне хочется самому сделать то же самое, — пояснил Николас все тем же хриплым голосом, который действовал на Мег, как прикосновение теплого бархата к коже.
Не в силах пошевелиться, Мег зачарованно смотрела, как медленно приближается лицо Николаса. Она знала, что произойдет дальше, еще до того, как почувствовала его губы на своих губах. Когда Николас отстранился, она не сумела скрыть разочарования.
— Я бы никогда не причинил Джеку вреда, поверьте, Мег. Мне очень важно, чтобы вы в это поверили. Может, я и считаю, что он не подходит тетушке Летти, но я никогда… Не следовало мне сажать его в машину. Нужно было сначала отвести его домой, а уж потом ехать в это чертово агентство. Тогда бы с Джеком ничего не случилось.
— Николас, я уже говорила и повторю снова: вы ни в чем не виноваты.
Он покачал головой.
— Вы и сами-то в это не верите.
— Верю, Николас.
— Вы такая милая, такая… — хрипло прошептал он и снова припал к ее губам.
На этот раз в его поцелуе были страсть и обещание. Разум подсказывал трепещущей от восторга Мег, что она должна велеть Николасу прекратить, что, если он не перестанет целовать ее, она может невзначай выдать свои чувства. Но она прильнула к нему, обвила руками его шею и ответила на поцелуй с такой страстью, что Николас задрожал.
Оторвавшись от ее губ, что явно стоило ему немалого усилия воли, он прохрипел:
— Мег, мы с вами в одной постели, не забывайте. Если вы будете целовать меня вот так, я не смогу сдержаться и мое тело даст вам все, о чем просят ваши губы.
— Я… я ни на что не напрашиваюсь, — возразила залившаяся краской Мег, но собственный голос, вдруг ставший каким-то чужим, низким, даже ей самой показался не слишком убедительным, к тому же ей не хватило смелости встретиться взглядом с Николасом.
— Правда? — Он криво улыбнулся. — Тогда идите сюда и докажите это мне. Лягте рядом со мной и скажите, что не хотите меня.
Нарочито медленно Николас спустил с ее плеч бретельки ночной рубашки, обнажая груди, еще медленнее наклонился к ним и коснулся языком сначала одного тугого, напрягшегося соска, потом другого. Мег заметно вздрогнула.
— Бог мой, вы даже не представляете, что со мной творится, когда я вижу, как вы мне отвечаете! — прошептал Николас. — Вы хотите, чтобы я к вам прикасался, я это чувствую, вы хотите, чтобы я обнимал вас, ласкал, пробовал на вкус…
Его голос звучал так глухо, что Мег едва разбирала слова, а может, это бешеный стук собственного сердца мешал ей слышать? Она даже не была уверена, в самом ли деле услышала последнюю, решающую фразу или ей только почудилось:
— Вы хотите, чтобы я вас любил, правда?
В конце концов, какая разница, что он говорит, что подразумевает на самом деле? — подумала Мег. Сейчас имеет значение только одно: непреодолимое желание, переполняющее меня, извечное желание женщины слиться с любимым мужчиной. Мое тело жаждет его, стремится к Николасу, без него я чувствую себя пустой.
Руки Николаса обхватили ее груди, и Мег невольно выгнулась ему навстречу, глядя из-под отяжелевших от страсти век, как Николас наклоняет голову. Когда он стал нежно лизать один сосок, с губ Мег сорвался полувздох-полувскрик, все тело пронзили восхитительные, возбуждающие ощущения, заставляя ее мечтать о большем.
