Три недели спустя. Ирина.
Мы зашли в комнату к родительнице вдвоем с Артемом, родительница напряглась, правильно у меня к ней важное дело и я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Протягиваю ей бумагу и присаживаюсь рядом:
— Ты должна подписать разрешение для Артема, он направляется учиться в кадетское училище, тестирование прошел, желание у него есть, мальчик упорный и я уверена, что у него все получится.
— Но мы с Глебом хотели бы видеть его в семейном бизнесе, — отвечает она.
— Нам с Артемом ваше мнение малоинтересно, брат выбрал свой путь, он не хочет быть меркантильной тварью, как вся эта семья, он давно понял, кто чего стоит и как ведется бизнес, и желает быть дальше от этого.
— А если я не подпишу, — сопротивляется родительница.
— С чего вдруг? — я улыбаюсь так мило, что родительница бледнеет и сглатывает.
— Но в нашем городе нет кадетского училища, — говорит она.
— Он будет тебе писать, если захочет поделиться своими успехами, а потом какая разница в каком городе училище, там военная дисциплина, он будет двадцать четыре часа под наблюдением, раз в год отпуск, будет приезжать или ты к нему.
— Ну, если Артем хочет, — я подаю ей ручку, Артем кивает головой в знак согласия, родительница ставит подпись, забираю бумаги, и мы с братом выходим из её комнаты.
— Она даже не прочитала, название учебного заведения, — шепчет Артем.
— А кто бы ей это позволил, я специально закрыла его пальцем, а сейчас берем наши рюкзаки и на вокзал, прощай этот город, надеюсь, навсегда.
* * *
В вагоне уже выключили свет, Артем сопит на верхней полке, я же смотрю в темноту и все никак не могу уснуть. Несмотря на летний месяц вагон полупустой, соседние полки не заняты, народ уже спит, проводница тоже сопит в своем купе, я уговариваю себя, что все уже позади, а что впереди большой вопрос, знаю одно, легко не будет. Моя родительница до самой смерти останется принцессой в розовых очках. Откуда ей знать, что в кадетские училища принимают с четырнадцати лет, а у брата уже возраст вышел. Учиться он пойдет в Медицинское училище на фельдшера, надеюсь, что после службы в армии Артем поступит в Медицинский университет и станет прекрасным доктором, но все это будет потом. Сейчас мы едем к бабушке Алине, которая ради нас продает свой дом и переезжает в город, где будет учиться Артем, денег на покупку скромного неблагоустроенного жилья должно хватить, я работу нашла, до декрета поработаю, а потом и после декрета выйду. За три недели мы развили бурную деятельность: Артем сдал экзамены и получил койку в общежитии, я нашла работу, а бабушка Алина покупателей на свой дом и даже присмотрела дом, в котором нам предстоит жить. И пусть он меньше чем предыдущий, но огород при нем имеется, есть баня, речка рядом, подумаешь, в пригороде, машины меньше ездят, ночью спать спокойнее, воздух свежий, все, что нужно сначала для беременной женщины, а потом для маленького ребенка. Все, спать завтра начинается новая жизнь, подальше от бизнесменов, их интриг и денег. И пусть у нас все будет скромно, но мы будем спокойно спать по ночам. Ложусь на полку и закрываю глаза, мы будем жить по-другому и, надеюсь, что лучше, чем родственники, не в материальном плане, а в моральном, и это дорогого стоит.
Четыре года спустя. Ирина.
Очень не хотелось возвращаться в этот город, но жизнь — штука непредсказуемая и иногда приходится делать даже через «не хочу». Пожилой адвокат с интересной фамилией, внимательно посмотрев мои документы, аккуратно сложил их в папку и передвинул на край стола, пока у нас нет договора о сотрудничестве, он не будет с ними работать.
— Ваше дело с большой долей вероятности можно выиграть, потребуется время, от вас же потребуется терпение и деньги, вы готовы к этому?
— Думаю, что терпение я найду, а вот с деньгами могут быть проблемы, да и времени жаль, спасибо, что проконсультировали, — я протянула адвокату квитанцию об оплате.
— Я бы посоветовал вам то же самое, — ответил он, — у меня большой опыт и уверенно могу сказать, что большая вероятность совсем не победа.
— А в моем случае победа это ничтожная вероятность?
