Ребята восторженно взревели, но враги были далеко еще не разбиты. Одна из дракониц взвыла:
– Руби ихххх! Убейте всехххх, не то Кроносссс с вассс живьем шкуру спуссстит!
Очевидно, угроза была куда страшнее нас. Великаны ринулись вперед, в последнюю, отчаянную атаку. Один застал Хирона врасплох и вскользь ударил его по задним ногам. Кентавр пошатнулся и упал. Шестеро великанов злорадно взревели и кинулись на него.
– Не-ет! – завопил я, но я был слишком далеко и помочь ничем не мог.
И тут-то все и случилось. Гроувер раскрыл рот и издал самый ужасающий звук, какой я когда-либо слышал. Звук был подобен реву медной трубы, усиленному тысячекратно – звук чистого, незамутненного ужаса.
Воины Кроноса, все, как один, побросали оружие и бросились кто куда. Великаны стоптали дракайн, которые пытались первыми проникнуть в Лабиринт. Тельхины, адские гончие, вражеские полукровки ломились следом за ними. Тоннель с рокотом закрылся, и тем битва и кончилась. На поляне сделалось тихо, если не считать треска пламени в лесу и стонов раненых.
Я поднял Аннабет на ноги. Мы побежали к Хирону.
– Ты в порядке? – спросил я.
Кентавр лежал на боку, тщетно пытаясь встать.
– Как некстати… – пробормотал он. – Думаю, со мной все будет нормально. К счастью, кентавров со сломанными… ох! – сломанными ногами пристреливать не принято.
– Тебе нужна помощь! – сказала Аннабет. – Я приведу медика из домика Аполлона.
– Нет! – возразил Хирон. – У нас есть более серьезные ранения. Ступай! Все со мной нормально. Но… Гроувер, нам с тобой потом придется поговорить о том, как ты это сделал.
– Это было круто! – подтвердил я.
Гроувер покраснел.
– Я даже не знаю, как это вышло…
Можжевела стиснула его в объятиях.
– Зато я знаю!
Но прежде, чем она успела сказать что-нибудь еще, Тайсон крикнул:
– Перси, скорей! Там Нико!
Его черные одежды курились дымом. Кулаки были стиснуты, и трава вокруг его тела пожелтела и засохла.
Я перевернул его, как можно бережнее, и положил руку ему на грудь. Сердце билось слабо-слабо.
– Принесите нектару! – крикнул я.
Один из ребят Ареса подошел, хромая, и протянул мне фляжку. Я влил немного волшебного напитка в рот Нико. Он поперхнулся, закашлялся, но глаза у него открылись.
– Нико, что случилось? – спросил я. – Говорить можешь?
Он слабо кивнул.
– Никогда еще не пытался вызвать сразу так много… Я… я в порядке.
Мы помогли ему сесть, дали еще нектара. Он растерянно моргал, как будто пытался вспомнить, кто мы такие. И вдруг устремил взгляд на кого-то, стоявшего позади меня.
– Дедал! – прохрипел он.
– Да, мой мальчик, – сказал изобретатель. – Я совершил очень серьезную ошибку. Я пришел ее исправить.
У Дедала было несколько царапин, из которых текло золотистое масло, но он выглядел лучше, чем большинство из нас. Очевидно, его тело-автоматон быстро выздоравливало. Позади него возвышалась Миссис О’Лири. Она зализывала раны на голове у хозяина, отчего волосы у Дедала стояли смешными вихрами. Рядом с Дедалом возвышался Бриарей, окруженный толпой восхищенных ребят и сатиров. Он вроде как стеснялся, но тем не менее ставил автографы на доспехах, щитах и футболках.
– Я нашел Сторукого, когда шел через Лабиринт, – объяснил Дедал. – Он, похоже, тоже собирался прийти на помощь, но заблудился. Так что мы пошли вместе. Мы оба пришли, чтобы загладить свою вину.
– Ух ты! – Тайсон запрыгал от радости. – Бриарей! Я знал, я знал, что ты придешь!
– А я не знал, – ответил Сторукий. – Но ты, циклоп, напомнил мне, кто я такой. Ты герой!
Тайсон покраснел, но я хлопнул его по спине.
– Я это давно знаю! – сказал я. – Но, Дедал… ведь войско титанов по-прежнему где-то там, внизу. Они все равно вернутся, даже без нити. Рано или поздно они отыщут путь, раз их ведет Кронос.
Дедал убрал меч в ножны.
– Ты прав. Пока существует Лабиринт, ваши враги могут им воспользоваться. Вот почему Лабиринта быть не должно.
Аннабет уставилась на него.
– Но вы же говорили, что Лабиринт связан с вашей жизненной силой! И, пока вы живы…
– Да, мой юный архитектор, – согласился Дедал. – Когда я умру, Лабиринт умрет вместе со мной. Так что у меня для тебя подарок.
