Глава одиннадцатая, в которой праздник все-таки состоялся, но не очень весело закончился
Угощение всем очень понравилось, Катину маму то и дело хвалили за ее кулинарное мастерство. С одной стороны, Кате было приятно это слышать, а с другой – немножко стыдно, могла бы и сама принять в готовке участие. Но стряпать ей ужасно не нравилось, не хватало ей терпения стоять у плиты, и ничего она с этим поделать не могла.
После того как гости досыта наелись и напились чаю с тортом, Катя позвала их в свою комнату. Мама же принялась убирать со стола. К ней тут же присоединился Павел, на все возражения ответив, что после столь обильного ужина ему необходимо размяться.
– Видала? – шепнула на это «сестренка». – Опять выделывается.
– Ладно тебе, – сказала Катя, – просто он так воспитан.
– Ага. Подхалимом.
– Перестань! Какой ему прок подхалимничать перед моей мамой?
– Может, он к тебе так клинья подбивает, – гыгыкнула Катерина, – через маму.
– Сейчас как стукну!
– А ну-ка, ну-ка! В нос, пожалуйста. Покрепче.
– Ладно, хватит. Пойдем гостей развлекать. Что бы такое придумать, чтобы всем интересно было?
– А предложи им буриме! Нет, давай я лучше. Я понятней объясняю.
Катя согласилась и, зайдя в комнату вслед за ребятами, сказала:
– Хотите, я вас новой игре обучу?
Гости воодушевленно зашумели и закивали. Тогда заговорила Катерина:
– Короче, игра стихотворная. Но простая. И прикольная. Уржаться можно, обещаю.
И она стала объяснять правила игры. Только на этот раз из-за большого количества участников она предложила писать не четверостишия, а рифмованные двустишия. Тот, кто начинает, пишет одну строчку, остальные по две – первая из которых должна быть в рифму к выписанному слову, а вторая – любой, последнее слово из которой нужно выписать для следующего игрока. Завершает стих тот же, кто и начал, и тоже одной строчкой.
– В общем, должно получиться, как в этой считалке:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана:
Буду резать, буду бить,
Все равно тебе водить.
– Обязательно про месяц? – спросила, скривив губы, Ирина.
– Ага. И обязательно про ножик. Что, не врубаешься совсем? Это же для примера! Чтобы ритм и размер были такими же, а то у нас не пойми что получится.
– И все я поняла, – надулась Ира, – просто уточнила. Что, нельзя?
– А на какую тему будем писать? – спросил, обрывая назревающую ссору, Иван. – Тоже надо обсудить, а то чепуха получится.
– Чепуха и должна получиться, – сказала Катя, мысленно шикнув на «сестренку», – в этом суть игры, чтобы было смешно. Но совсем без темы, думаю, и впрямь не смешно, а просто глупо получится. Предлагаю написать о том, кто кем мечтает стать.
– Фи, – сморщила носик Ирка. – Как в первом классе.
– Не хочешь, не играй, – сказал Лешка. – А мне нравится. Это ведь каждый о разном будет писать, так что смешно должно получиться.
– Значит, играем? – переспросила Катя. – Тогда рассаживайтесь.
Гости расселись, кто на тахту, кто в кресло, кто на стулья, принесенные Катей заранее. Сама она села к письменному столу, вырвала из тетради листок и разделила его пополам.
– Давайте я начну.
– Да-да, – согласилась с ней мысленно «сестренка», – начинай и заканчивай ты, а в серединку я чего-нибудь забабахаю.
Катя немного подумала, убрала со лба челку и вывела: «Я мечтаю ведьмой стать». Может, об этом писать и не стоило, но ей очень вдруг захотелось. К тому же, игра шуточная, никто всерьез не подумает. Кроме Ирки. Интересно, а что она напишет? И вообще, что напишут все остальные?
Катя завернула написанное, надписала сверху «стать» и передала эстафету сидевшему на тахте Лешке. Тот почесал карандашом в затылке и быстро что-то набросал. Завернул, передал листок Наташке. Та думала дольше, но в конце концов справилась и отдала бумажную полоску Ире. После нее очередь перешла к Ивану, а потом листок снова вернулся к хозяйке. Места на нем еще было достаточно, и Катя, точнее, теперь уже Катерина, начала еще один круг. Когда же, пройдя вновь через руки гостей, он опять оказался у Кати, она завершила буриме крайней строчкой и сказала:
