Гаррет стоял около камина. Он слушал и наблюдал за Лэйни — в солнечном платье, с разметавшимися золотистыми кудрями, наивными глазами и теплой улыбкой, с которой она рассказывала о любимом доме.
Она казалась такой искренней, такой чистой…
Могла ли она оказаться расчетливой охотницей за капиталом, как думал Уолтер? Гаррет нахмурился. Ведь Лэйни была виновата в разлуке сына с отцом. Он не должен забывать об этом.
— Вы оба, должно быть, гордитесь своими успехами, — сказал мистер Беррингер Лэйни. Он обернулся, чтобы взглянуть на Гаррета. — Обновление дома — нелегкий труд.
Гаррет приподнял бровь, глядя на Лэйни. Было очевидно, что Беррингеры приняли его за ее мужа. Он предполагал, что она сейчас же выведет их из заблуждения.
— Да, вы правы, — просто согласилась она.
Лэйни отвела глаза от мистера Беррингера, но на Гаррета не посмотрела. Обогнув его, ее взгляд проследовал дальше, в направлении стола.
Гаррет отвернулся к каминной полке. И тут среди медных подсвечников и различных безделушек он заметил небольшую фотографию в рамке. На ней был запечатлен залитый солнцем пляж, по которому, держась за руки, босиком идут Бен и Лэйни. Они с любовью смотрят друг другу в глаза и оба сияют от счастья.
Гаррет не мог оторвать взгляд от этой фотографии. Он повернулся, только когда понял, что Беррингеры обращались к нему, о чем-то спрашивая.
— Что, простите?
— Мы поинтересовались, где в округе можно найти уютное кафе, — повторил мистер Беррингер. Он уже был на ногах, а за ним возвышалась миссис Беррингер.
Гаррет пожал плечами.
— Я не…
— На городской площади есть очень милый и уютный ресторанчик, — ответила Лэйни, поднимаясь. При этом на ее лице отразилось, как тяжело ей носить свое тело. Гаррет еле удержался, чтобы не помочь ей. Его помощь была бы ей неприятна. И он это знал. — Ресторан, можно сказать, исторический, и там подают вкусные блюда.
— Звучит аппетитно, — улыбнулся в ответ мистер Беррингер. Он взял жену за руку. — Думаю, мы немного передохнем и отправимся в этот ресторан. Увидимся утром.
— Я покажу вам вашу комнату, — предложила Лэйни и направилась к лестнице. Она продолжила рассказ о доме, указывая на восьмиугольное окно из цветного стекла около лестницы. — Это было здесь с самого начала. Моя прапрабабушка придумывала интерьер дома… — Ее голос затихал по мере того, как она поднималась.
Гаррет прошелся по гостиной, думая о Бене и о Лэйни, об их фотографии с сияющими лицами. Этот образ никак не совпадал с тем, который рисовал себе Уолтер. Он был уверен, что Лэйни стремилась заполучить часть состояния Блэкморов, что она окрутила Бена с одной только целью — завладеть деньгами, которые он вскоре унаследует, что именно она не давала Бену вернуться в бизнес. А когда он умер и заветная дверца к богатствам Блэкморов оказалась закрыта, она придумала новый способ открыть ее — беременность.
А что, разве Ванесса не хотела денег? И какое было у Гаррета подтверждение того, что Лэйни не такая же?
Несмотря на то что брак Гаррета распался по вине его жены, она успела подсуетиться и нанять влиятельного адвоката, который отсудил ей приличную сумму.
Кто сказал, что Лэйни другая? Чего стоят ее уверения, что ей ничего не надо от Блэкморов? Это могло быть всего лишь маской. В конце концов, ремонт этого старого дома требовал еще очень много труда. И много денег.
А если ее ребенок от Бена, то она держит в руках ключ от сокровищницы, ведь так?
Если она говорит правду… Но до тех пор, пока она отказывается от теста на отцовство, остается это «если».
А Уолтер места себе не найдет, пока не узнает, есть у него внук или нет. Не успокоится и он сам, Гаррет.
Аромат весны и яблок спутал его мысли. Он обернулся, зная, что она здесь, еще до того, как увидел ее. Не проронив ни слова, она подошла к подносу с закусками и взяла его в руки.
— Они подумали, что я ваш муж, — тихо сказал Гаррет.
Лэйни напряглась, как натянутая струна.
— Я знаю.
— Почему вы не сказали им, что это не так? Она почти неосознанно пожала плечами.
— Это было не так важно. Для чего что-то объяснять? Они здесь надолго не задержатся.
Ее взгляд встретился с его.
