Политический выбор России в отношении «магистрального пути» заключается в том, присоединимся мы к «магистральному пути» и станем еще одним технологическим клиентом США, изыскав в себе нечто важное для ответной продажи новому патрону, или вновь затеем свой собственный путь, который для кого-то сможет стать более магистральным, чем уже имеющаяся в наличии американская магистраль.
Можем ли мы скопировать путь США, эмулировать[15]единственную сверхдержаву современности и повторить советский эксперимент, но только с гораздо меньшими ресурсами? Можем, но только если поменяемся с ними местами. Ибо Штаты расположены в уникально благоприятных географических условиях. В Штатах около 100 000 км пляжа. У нас — 3 миллиона кв. км тундры. Площадь никак не освоенных территорий в России превышает площадь Соединенных Штатов. Они снимают три урожая в год, для нас один — победа. У них самый популярный вид одежды — футболка за 5 долларов, у нас — дубленка за 500. Штаты, Западная Европа, Китай — это субтропические зоны. Россия — это зона приполярная. К тому, что наши дороги долго не живут, дураки имеют гораздо меньше отношения, чем климат. В Сочи, Минводах асфальт лежит хорошо и долго, совсем как в Германии. Но вот в приполярной Канаде те же проблемы, что и в России, — зимне-летние перепады температур разрушают асфальт и дороги приходится чинить каждый год, независимо от уровня IQ. Является ли нынешняя российская система государственного управления отсталой по мировой шкале? Естественный вопрос — по отношению к чему? По сравнению с Индией и Китаем — двумя крупнейшими и древнейшими мировыми цивилизациями, отсталое ли наше государство? Сомнительно. А по сравнению с Восточной Европой или Латинской Америкой? Африкой? Ближним и Средним Востоком? Тоже сомнительно. С США? С Францией? С Бельгией? С Германией? Есть соблазн сказать «да» и признать примат «европейской» или «евроатлантической» модели. Но ведь до 1917 года Россией правили стопроцентные европейцы. Романовы потеряли кровнородственную связь с Россией где-то между Петром Первым и Николаем Вторым. Они были родственниками Габсбургам, Бурбонам, Виндзорам, но не Ивановым, Петровым, Сидоровым. Чем закончилось их трехсотлетнее европейское правление? Полным и тотальным провалом. Неевропейская или недоевропейская Россия в период беспрецедентного военного напряжения отшелушила с себя чуждую ей систему госуправления. А всего через 28 лет после обвала 1917 года, после катастрофической Гражданской войны СССР разгромил объединенную Гитлером Европу со сравнительно небольшой помощью от идеологически сомнительных друзей. Стало быть, по состоянию на 1945 год советская государственная система была эффективнее существовавшей на тот момент европейской. Она успешнее мобилизовала ресурсы для достижения поставленных целей.
Но прошло еще 46 лет, и СССР неожиданно самораспустился, уверив себя в фатальном отставании от Запада. Тем временем Китай, у которого была еще более отсталая система, заключил экономический союз с США и заполнил сначала американский, а потом и мировой рынок своими товарами и неслыханно разбогател. В 1990-х годах Россия получила сверхдемократичную систему, где каждый, кто был никем, мог стать всем — от простого мертвеца до олигарха. И бывшая социалистическая экономика начала стремительно разрушаться и примитивизироваться. Все на продажу! Инженеры, изобретатели, вплоть до ядерных физиков переквалифицировались в рыночных торговцев. Потом начался путинский «откат к авторитаризму», и страна вновь начала быстро богатеть, догоняя Китай. Стала ли при этом система государственного управления более или менее отсталой, чем в 1990-х годах? Если вспомнить, что параллельно с «откатом к авторитаризму» произошла тотальная компьютеризация государственного аппарата, чего никогда до того не было, унификация процедур управления, наведение порядка в сфере банковского регулирования и денежного обращения, приходится признать, что система государственного управления все же стала менее отсталой, чем ранее, и, несомненно, более технологичной.
