Тем временем наступило затишье в районе Сычевки: 20-я армия производила перегруппировку сил и восстановление подбитых танков. Это позволило немцам перебросить к Лучесе тот последний батальон, который решает судьбу сражения. В роли последней соломинки выступила «пожарная команда 9-й армии» — боевая группа Беккера, уже показавшая себя с лучшей стороны в сражении на Вазузе. Группа Беккера была усилена 2-м мотоциклетным батальоном 2-й танковой дивизии, дивизионом артиллерии «Великой Германии», 3 танками и 2 самоходными орудиями. Начатая 4 декабря переброска осуществлялась частично по железной дороге, частично автотранспортом дивизии «Великая Германия». Уже ранним утром 6 декабря группа Беккера заняла исходное положение для контрудара. Они опередили советское наступление ровно на сутки. Предпринятая группой Беккера контратака оказалась совершенно неожиданной и нарушила подготовку советского наступления. Юшкевич все же решил не менять своих планов, и утром 7 декабря 22-я армия попыталась реализовать задуманный ранее маневр, но натолкнулась на усилившуюся оборону противника и, потеряв остатки танков, остановилась. Попытки вернуть инициативу в последующие дни успехом не увенчались, и 12 декабря Юшкевич получил приказ вывести 3-й механизированный корпус из боя для отдыха и пополнения. За неудачу наступления он поплатился своей должностью: его место во главе 22-й армии занял генерал-майор М.Д.Селезнев. Одновременно была выведена из боя и направлена в район Молодой Туд боевая группа Беккера. Ее место должны были занять куда более сильные резервы, высвободившиеся после ликвидации «котла» южнее Белого. Это была группа фон дер Медена 1-й танковой дивизии, группа Прауна 129-й пехотной дивизии, 12-я и 20-я танковые дивизии. Однако срезать вбитый в немецкую оборону клин не получилось. Окружавшие долину Лучесы леса, ранее замедлявшие наступление 22-й армии, теперь мешали контратаке крупных сил пехоты и танков немцев. Попытки в 20-х числах декабря пробиться на запад вдоль долины Лучесы, повторяя маршрут советского наступления, также потерпели фиаско. 1 января Модель приказал прекратить атаки против выступа в районе Лучесы. Вытянувшийся к шоссе Оленино — Белый «аппендикс», заставленный остовами танков и орудий, вплоть до эвакуации 9-й армии из Ржевского выступа был своего рода памятником сложностям в наступлении на закрытой местности.
Неудача наступления в долине Лучесы не повлияла на высокую оценку М.Е.Катукова как танкового командира. Более того, по директиве Ставки ВГК от 30 января 1943 г. он получил повышение. М.Е.Катуков был назначен командующим вновь формируемой 1-й танковой армией. В состав армии вошли участвовавший в наступлении 22-й армии 3-механизированный корпус и многострадальный 6-й танковый корпус, переданный из 20-й армии Западного фронта.
Прорыв 41-й армии южнее Белого. Если на Западном фронте И.С.Конева удары 20-й, 31-й, 33-й и 5-й армий разделялись по времени, то все три (не считая наступающих на Великие Луки 3-й и 4-й ударных армий) ударные группировки Калининского фронта должны были перейти в наступление одновременно. Множественность ударов командованием фронтом оправдывалась необходимостью сковывания резервов противника: «Использование танков оленинского направления будет невозможно в силу сковывания их действиями частей 39-й армии». Наиболее сильной из наступающих армий была 41-я армия генерал-майора Г.Ф.Тарасова. Поскольку 2-й механизированный корпус был исключен из армии Тарасова, подвижная группа создавалась всего одна. В нее входили 1-й механизированный корпус М.Д.Соломатина и 6-й сталинский стрелковый корпус генерал-майора С.И.Поветкина. Последний состоял из одной стрелковой дивизии (150-й полковника Н.О.Груза) и четырех стрелковых бригад (74, 75, 78-й и 91-й). Никаких попыток создать из танковых и стрелковых соединений подобие группы Н.А.Кропотина в 20-й армии для защиты правого фланга сделано не было. Направленные в 41-ю армию по требованию Г.К.Жукова две дополнительные механизированные бригады (47-я и 48-я) оставались в армейском подчинении и четких задач по прикрытию фланга не получали.
