Логика Судьбы в том, что цивилизационная революция спасет работающую на заводах Белоруссию, но вызовет крах сырьевой России. Этот крах может быть долгим, неуправляемым, мучительным для самих русских, или быстрым, разумным, управляемым.
Самый оптимальный вариант политического оформления цивилизационной революции это нечто вроде раздела России Китаем и… Белоруссией. По каким линиям пройдет этот раздел – уже частности. Очевидно только, что в новой европейско-западно-сибирской Белой Руси не будет грязного Кавказа. И черножопых паразитов не будет на белых русских землях.
За такое счастье этот вариант развития событий одобрят больше половины русских. Ну а белорусы, белорусы получат большее, чем просто избавление от многих проблем. Они получат национальную мечту. Их элита станет элитой новой сверхдержавы. Сверхдержавы, осуществившей, ни много, ни мало, цивилизационный рывок.
Которых до сей поры было лишь два – освоение огня и освоение железа.
И вот теперь настала очередь третьего.
Который, наверняка, одобрят наши славянские Боги.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
РЕАЛИСТ
или
ДОРОГА № 4
(Внимание идущим! Вероятность свернуть на дорогу № 4 равна 30%. Но долог путь после поворота.)
Великие Мастера способны слышать голос Творца. В конце концов, не этот ли голос подсказал им в свое время решения, сделавшие их Богами? Но сейчас этот голос сотрясал слои тонкого мира. Во всяком случае, так казалось Великим Кузнецам. И каждый из них слышал голос Творца как голос человека, хотя, наверное, это просто в такой форме они воспринимали указание Разума Вселенной.
– Мне надоело ждать, – гремел голос Творца. – Земля не оправдывает моих надежд. А без Земли нет смысла сохранять и Солнце. Сверхновая звезда будет на его месте. Переплавившись в ее огне, попробуйте сделать новый мир более восприимчивым к пониманию моего замысла. Если, конечно, в ее огне сохраниться хоть часть вашего духа.
Кузнецам показалось, что Творец усмехнулся. Впрочем, уместно ли это в отношении Творца?
– Создатель, – пользуясь паузой, воззвал к нему Сварог, – не все потеряно! Наверное, настала пора более сильных мер, но даже тупых динозавров ты не вразумлял так радикально!
Усмешка Творца стала как бы более заметной.
– Надеешься на участь выжившего после конца его собратьев крокодила, Мастер?
На Творца не обижаются. Но Сварог был не из робких.
– Ты знаешь, Создатель, я не боялся смерти при жизни на Земле. Не боюсь ее и сейчас. Но как Мастер Мастеру скажу откровенно, рано ты решил послать в переплавку свое изделие.
– Твои предложения… коллега.
– Я спрошу их у своих внуков и скажу их Тебе. Ибо им воплощать Твой замысел. Если Ты, конечно, дашь нам еще время.
– Даю. Но не затягивай, Мастер.
И все же прав был Федя, – подумал Ларионов. Невозможно до конца реализовать цивилизационный прорыв без политики. Она или этот прорыв активизирует, или замедляет, или… или тормозит на начальных этапах. А я в своих мыслях по дороге из Минска в Москву был не прав. Цивилизационные цели, де, и так достигнуты. Держи карман шире, дружище. Все не так просто. Но не мне же быть революционером, черт побери! Мне же не 20, не 30 и даже не 40!
На подобные мысли навели Петра Григорьевича события последних месяцев. Эйфория от визита в Минск прошла. Технология Муравьева в Белоруссии внедрялась. Но не так быстро, как хотелось бы. Впрочем, сам Муравьев был доволен. Коммерческий успех от его активности в Белоруссии был очевиден, и он подумывал о расширении своего бизнеса в Германии и Скандинавии. Благо, теперь для продвижения туда его изделий появились финансовые возможности. Да и опыт более или менее массового внедрения в Белоруссии имелся.
А вот белорусы явно упустили время захватить все в свои руки и стать эксклюзивными распространителями новой технологии на Западе. Было ли это просто случайностью, или в дело вмешались некие влиятельные силы, но после начала работ в Белоруссии Муравьеву вдруг «повезло» с продажей его изделий и его ноу-хау на Западе.
При этом имело место очень интересное обстоятельство. Масштабного тиражирования его технологии не произошло. Но и того немногого хватило, чтобы Юрий стал довольно крупным бизнесменом. И на запоздалое предложение белорусов совместно продвигать его продукцию на мировой рынок он ответил отказом. Теперь у него появилась надежда, что с этим делом он справиться сам.
