Что обвиняемый Тейс не постеснялся при этом пригрозить дочерям покойного Николаса ван дер Мерве саблей, а обвиняемый Галант грозил им ружьем, против чего протестовала Бет. —
Что обвиняемый Галант, прежде чем покинуть дом своего убитого хозяина, вскрыл ящик стола, из которого взял недостающий затвор к одному из ружей, и, приладив затвор, отдал ружье обвиняемому Хендрику, после чего, выпив с сообщниками хозяйского вина, вместе с обвиняемыми Абелем, Роем, Тейсом, Хендриком и Клаасом покинул ферму, оставив там обвиняемых Ахилла, Онтонга и Памелу; последняя показала, что перед уходом обвиняемый Галант ударил ружьем ребенка, которого она держала на руках; впоследствии вышеназванная обвиняемая Памела бежала в горы, чтобы, по всей вероятности, согласно предварительной договоренности дождаться там обвиняемого Галанта, тогда как обвиняемые Ахилл и Онтонг оставались на ферме и были арестованы позднее в тот же день отрядом под командой Франса дю Той. —
Что первые шестеро обвиняемых, вооружившись четырьмя украденными ружьями и двумя пистолетами, поскакали к дому Жана Дальре, имея умысел убить также и его, но, найдя дом пустым (поскольку Дальре, предупрежденный о мятеже Барендом ван дер Мерве, который прибыл к нему рано утром, уехал, чтобы присоединиться к отряду Франса дю Той), направились к дому Баренда ван дер Мерве, чтобы убить его, если он там появится; прибыв туда, они обнаружили, что хозяина нет, но встретили там двух готтентотов, Слингера и Вилдсхюта, а также раба по имени Мозес (все трое были в услужении у Пита ван дер Мерве, отца вышеназванных Николаса и Баренда ван дер Мерве), которые пришли туда с пастбища Пита ван дер Мерве, куда накануне бежала Эстер ван дер Мерве; вышеупомянутые Слингер, Вилдсхют и Мозес имели при себе ружья и были посланы сюда, как впоследствии выяснилось, Эстер ван дер Мерве, дабы оказать помощь ее мужу, если в оной возникнет необходимость. —
Что, напуганные превосходящими силами бунтовщиков, эти трое решили присоединиться к ним и, распив вместе с остальными некоторое количество бренди, направились на пастбище Пита ван дер Мерве, где Мозес предпринял попытку к бегству, но был пойман бандой и возвращен назад. —
Что примерно в это время отряд христиан под командой Франса дю Той, прослышав о сих злодеяниях, нагнал и атаковал бунтовщиков, после чего Слингер, Вилдсхют, Мозес и Голиаф сдались, тогда как первые шесть обвиняемых оседлали лошадей и отказались повиноваться, в результате чего вспыхнула перестрелка; в частности, обвиняемые Галант и Абель стреляли в христиан, но никого не ранили, после чего обвиняемые предприняли попытку к бегству, но были схвачены отрядом христиан: сначала поймали обвиняемых Хендрика и Клааса, а затем одного за другим всех остальных, хотя и по прошествии значительного времени — так, обвиняемого Галанта схватили в горах лишь тринадцать дней спустя (часть этого времени он провел вместе с обвиняемым Тейсом, который сначала покинул главаря, но затем снова вернулся к нему), он обнаружил себя тем, что пытался украсть у Жана Дальре овцу, выстрелив при этом в дверь его дома; в конце концов в горах Скурве, неподалеку от фермы покойного Николаса ван дер Мерве, его нашла группа готтентотов, которым он сдался, не оказав более никакого сопротивления. —
Все вышеперечисленные преступления совокупно и каждое в отдельности, учитывая все обстоятельства, заслуживают наказания смертной казнью в назидание прочим, а потому я требую, чтобы все обвиняемые предстали сегодня перед полным составом суда согласно статье шестой Королевского законодательства.
(подпись) Д. Дениссен
прокуратура
Мыс Доброй Надежды
10 марта 1825 года
Мама Роза

Знать-то мало. Ты попробуй пойми. Чего только не наговорят теперь в Кейпе хозяева про рабов, а рабы про хозяев. А что толку? Никто не скажет правды. Только свободный человек может сказать правду. Со смертью шутки плохи, смерть штука смертельная. Теперь легко говорить, мол, знаю, да и всегда знала, и вроде бы видела наперед, вроде как видишь тучу, издалека еще, над Грубыми горами, которые тут у них зовутся Скурве, потом над реками и фермами, холмами и лугами, полями и садами, и вот она все ближе, все черней, да как вдарит, как швырнет тебя наземь да продерет до кости. Легко, да и не легко, Ведь с чего начать? С того, как Галант был маленьким, или я, или старый Пит, или моя мать, или еще раньше. Здешний мир стар. Такой же точно он был при моей матери и при ее матери, а может, даже и при матери ее матери. Откуда мне знать? Вначале все было каменным. Нас, койкойнов, племя избранных, сотворил из камня великий бог Тзуи-Гоаб. Здесь, в Боккефельде, по-другому и быть не может, потому что все здесь из камня.