Фирма занимала два этажа в новом шестнадцатиэтажном здании на проспекте Долгорукого, в центре престижного жилого массива Окский, где селились преимущественно «новые русские» и располагались деловые конторы других фирм. Матвей мог бы не обходить охраняемую территорию, потому что ориентировался в здании с закрытыми глазами, прекрасно зная расположение подсобных помещений, служб, лестниц, лифтов и запасных выходов, однако предпочитал проверять посты каждый день, и подчиненные воспринимали это не как придирчивость, а как ответственное отношение к делу.
В принципе таких постов было всего три, и охраняли фирму восемь человек посменно: шестеро на входах и двое – в дежурной комнате. Зато почти все эти люди были проверены в деле, и лишь трое из них, пришедшие еще до Матвея, не нравились ему цветом аур – биополевых оболочек, но обращаться к начальству только на основании «цветоощущений» он не хотел.
Со всеми сотрудниками фирмы у Матвея сложились нормальные приятельские отношения, а некоторые сотрудницы даже мечтали завязать с ним и более прочные связи. Но начальник охраны с девушками был вежлив и внимателен, не более того, тем самым, правда, лишь подогревая интерес к своей персоне.
– Привет, чемпион, – встретила его секретарша президента Людмила, единственная из всех, кто относился к Соболеву чисто по-дружески. – Ты сегодня рано. Зайдешь к шефу?
– А что, он искал меня? – Матвей поздоровался с охранником Сашей Пресняковым, одетым в строгую серую униформу. Саша был самым молодым в команде и самым вежливым, хотя отпор мог бы дать любому. Он занимался бодибилдингом, гимнастикой и выглядел весьма внушительно.
Людмила отвернулась от дисплея компьютера, сделала гримаску, означавшую улыбку. Матвей окинул взглядом ее хорошую фигурку и вошел в кабинет шефа.
Сергей Сергеевич Афонин был смугл, высок, энергичен, подтянут, безукоризненно выбрит и подстрижен и всегда великолепно одет: президент тратил немало средств и времени на свой внешний вид. Однако имидж интеллигентного, умного руководителя был им не наработан, не натренирован, а, что называется, всосан с молоком матери. Работать с ним было приятно.
В кабинете уже находился вице-президент фирмы Эрик Баблумян, такой же молодой, как и глава «Рюрика», а также главный бухгалтер Шаровский, которого Матвей недолюбливал за подчеркнутое высокомерие. В команде фирмы Аркадий Самсонович был старше всех, хотя ему недавно и исполнилось всего тридцать восемь лет. Баблумян и Шаровский стояли у стола, а президент опирался на него.
– Что пригорюнились? – спросил Матвей, заметив, что настроение начальства близко к минору. – Сон плохой увидели?
– Коллективный, – улыбнулся Баблумян, которого не портили ни усы, ни огромный нос.
– Ждем налоговую инспекцию, – сказал Афонин.
– В первый раз, что ли? В чем трагедия? Поднимут документы, убедятся в идеальном порядке и отстанут.
– Это не рядовая проверка, – покачал головой Шаровский. – Кто-то из окружения мэра очень нас невзлюбил и землю роет, чтобы прищучить.
– А разве в работе фирмы появился криминал?
Шаровский скривил губы, не желая отвечать, Афонин глянул на него с интересом, обошел свой стол и сел в кресло.
– Ладно, разберемся. Слышали, послезавтра к нам приезжает Олег Янченко, будет давать концерты органной музыки?
– А рекламы в газетах не было, – сказал Баблумян. – Я бы сходил с женой.
– Концерты для местной элиты, потому и нет рекламы, – буркнул Шаровский, доставая зубочистку. Эта его манера – чистить зубы в любом месте и при любых собеседниках – чрезвычайно раздражала Матвея. – Могу посодействовать с контрамарками или достать билеты.
– Хорошо бы, Аркадий Самсонович, – кивнул президент. – Я тоже не откажусь сходить. Пойдешь? – обратился он к Матвею. – Сколько тебе билетов?
Матвей хотел отказаться, но потом подумал, что концерт, возможно, развлечет Кристину, и показал два пальца.
– Хорошо, к вечеру будут. – С этими словами Шаровский вышел.
– Сергей, – понизил голос Соболев, – может быть, попросим мэра поставить здесь официальный пост? Из муниципалов? Предчувствие у меня нехорошее.
Афонин окинул фигуру начальника охраны ироническим взглядом.
