Начальник Управления «КК» наклонил голову.
Коваль налил себе газированной воды, выпил.
– Вторая острая проблема – три «К», то есть пресловутое «Чистилище». Замах у него большой, крупнее даже, чем у его предшественников из «СК», и сил эта организация отнимет немало. Есть мнение, что и «ККК», и «СС», несмотря на разные подходы, целью ставят достижение абсолютной власти в стране. Тремя «К» будете заниматься вы, Игорь Ярославович.
Начальник Управления «Т» посмотрел на соседа слева, но на его подмигивание не ответил.
– Остальные наши заботы помельче, вы все их знаете, поэтому давайте по порядку. Я прошу укладываться в пять минут.
Совещание свернуло в обычное практическое русло.
Генерал Бондарь поведал о работе Управления в Институте стратегических исследований – были выявлены организаторы саботажа на космодроме в Плесецке, из-за которого российская модифицированная ракета «СС-22» не смогла вывести в космос три коммерческих спутника, а также рассказал о совместных мероприятиях с европейскими спецслужбами по пресечению транспортировки оружия в страны СНГ.
Начальник Управления «Т» сообщил о деятельности своего подразделения по расследованию выходок новых ультраправых – «Русского национального легиона» и «Русского освободительного фронта», которые уже дважды пытались помешать визиту в столицу важных иностранных персон.
Говорилось на совещании о незаконном вывозе валюты за рубеж, об «утечке мозгов» – ученые продолжали уезжать за границу, о непрекращающихся актах терроризма в Чечне, об ошибках дипломатов МИДа, о хищениях новейших образцов оружия из специальных военных лабораторий, о контрабанде наркотиков из стран Балтии, о продолжающемся конфликте Управления безопасности президента и ФСБ и т, д.
Когда совещание закончилось, директор отпустил всех, кроме начальника Управления специальных операций.
– Федор Ильич, вашему подразделению предстоит попотеть. Нужно выйти на «Чистилище» и на «СС». Технически вы оснащены неплохо, дело только за кадрами. Есть ли у вас, в ваших «Гамме», «Дельте», «Руслане», профессионалы класса «супер» и «абсолют»?
– «Суперов» семеро, – немного помедлив, ответил молодой генерал Первухин.
– «Абсолютов» ни одного. До этого уровня добираются единицы из сотен тысяч мастеров боя и перехвата. Неужели возникла необходимость в спецах такого класса?
– Необходимость диктуется уровнем организаций, против которых нам предстоит работать. До меня дошли слухи, что у бывшего директора были в резерве такие агенты. У вас нет никаких данных по ним?
Первухин покачал головой.
– Попробую покопаться в компах кадрового спецбункера и банках данных Ассоциации ветеранов «Барс»… если дадите проводку по «четырем нулям».
– Оформлю.
– Тогда я пошел. – Первухин встал, но, дойдя до двери, оглянулся. – Знал я одного «абсолюта»… Вам фамилия Балуев ни о чем не говорит?
– Как будто нет.
– Работал в «Т» один перехватчик-«абсолют» Василий Балуев, но после известных событий на даче генерала Ельшина исчез.
– Попытайтесь разыскать его как можно быстрей.
Первухин щелкнул каблуками и вышел.
Директор ФСБ написал на чистом листе бумаги фамилию «Балуев» и в задумчивости стал рисовать над ней человечка.
Нога у Стаса начала сгибаться в колене, и мальчишка не помнил себя от счастья. Он смотрел на Матвея, приходившего навестить его, такими глазами, что тому становилось не по себе. Вряд ли родные дети относятся к своим отцам лучше, чем относился к Соболеву этот десятилетний парень, рано познавший горе и боль утраты.
– Через два дня снимем гипс, и можете забирать сына, – сказал хирург, изучая повторные рентгеновские снимки колена. – С методикой восстановления я вас познакомлю.
Матвей переглянулся со Стасом, сидевшим на кровати. Мальчишка опустил глаза, улыбнулся, и по его щекам пробежали красные пятна.
– Не волнуйся… пап… все будет в порядке.
У Матвея встал ком в горле, он поцеловал Стаса в макушку и со смешанным чувством поехал к Ивану Парамонову, который ждал его, чтобы обговорить детали предстоящего «стрессового» лечения Кристины.
Парамонов предложил даже два варианта. Первый почти полностью копировал случай, описанный Иваном Ефремовым в романе «Лезвие бритвы», второй чем-то напоминал библейское исцеление Иисусом Христом парализованного мальчика. Роль «Христа» в этом случае должен был сыграть сам психотерапевт, а Матвей должен был всеми правдами и не правдами создать ему соответствующую рекламу и устойчивый образ «чудотворца» в сознании Кристины. Вначале Матвей больше склонялся к этому варианту, однако, посоветовавшись, они решили не торопиться, подумать пару дней и тогда уже сделать окончательный выбор.
