Через полчаса стартовал финал по прыжкам в длину. Я буквально на автомате вышел в сектор, взял разгон, прыгнул, и по анимешным взглядам соперников понял, что что-то не так. Оглянулся назад. Нет, заступа нет. Посмотрел на табло, то ещё не разродилось результатом моего прыжка.
– 8:19, - смилостивился Умник.
И сразу же за ним табло выдало этот результат. С чистой совестью ушёл принимать ванну и смотреть, как соперники рубятся за второе место. К последней попытке у меня появилось желание прыгнуть ещё раз.
– Чтобы показать, что прыжок был не случайным, – как резюмировал Умник свои пространные рассуждения.
Вышел. Прыгнул. В итоге даже улучшил: 8:21. Вот только радости совсем нет. Наверное, правы те, кто говорит, что радость в преодолении.
После этого из меня как стержень выдернули. Уже на автомате выиграл 200 метровку, выбежав из 21 секунды. И стал чемпионом России в эстафете 4 по 400. Такое состояние, когда перегорел или выгорел. Нет ни желаний, ни сил. Одни обязанности и обязательства.
В таком состоянии я вернулся домой. Пробовал браться за разные проекты, но ни одним всерьёз увлечься не получалось. Даже утренняя разминка не давала положительных эмоций, и делал её по привычке. Не знаю, сколько бы продолжалась эта хандра, последовавшие события выбили её, как пробку из взболтанного шампанского. В 11:03 Умник сообщил, что на трёх крупных предприятиях Вайсбена начались обыски и выемка документов. Ещё через 29 минут стало понятно, что за атакой стоит группа товарищей, науськиваемая отцом и сыном Коганами.
Я дажене сдержался малым загибом по поводу данных товарищей. Вот дед всегда говорил, что милость можно только к падшим проявлять. Прошлый раз не доделал, так они снова вылезли. Около часа ушло на мозговой штурм, который мы устроили Умником. Через час черновой план был готов.
Ещё когда мы появились в этом мире, Умник, с энтузиазмом неофита копаясь в сети, обнаружил ФГБУ НИИ «Эфир», которое разрабатывало психофизическое оружие.
Пока все на стадии научных гипотез и теорий, но некоторые их разработки дошли до стадии воплощения в определённых устройствах, в частности, сугрессор «Питон».
Похожие разработки были у американцев, курируемые DARPA (Управлением перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США), в частности, программа «МК-ультра», и китайцев – «Хоу И».
Тогда нам эти разработки были без надобности, я только отметил их факт, и на всякий случай стал регулярно заниматься по методике, позволяющей противостоять таким внушениям. Теперь же мы решили собрать сугрессор. Так как время поджимало, решил воспользоваться чердаком.
С прошлого раза здесь многое изменилось. Лесная чаща превратилось в ухоженный парк. Я стоял на одной из его аллей, отсыпанной крошкой какого-то твёрдого материала, как мне показалось, гранита. Дорожка чуть заметно шла под уклон, и я не спеша двинулся по вектору наименьшего сопротивления. Ширина дорожки была небольшой, всего два с половиной – три метра. Подлесье состояло из яркой, практически изумрудного цвета, травы, при взгляде на которую сразу приходило на ум сравнение с поляной фей. Вверху ветви деревьев, росших по обе стороны аллеи, переплелись между собой так, что совершенно скрыли небо. Солнечные лучи даже в полдень с трудом пробивали эту импровизированную крышу. Чрез пару минут ходьбы ландшафт изменился. Дубы, вязы и клёны сменила сирень. Обычно растущая в виде кустарника, здесь она имела вид дерева в пять метров высотой и метр в обхвате.
Траву сменил толстый слой мха, который придавал пейзажу весьма декоративный вид и на удивление хорошо гармонировал с буйно цветущей сиренью, переплетения которой создавали удивительный тоннель, по которому я двигался. Пройдя очередной поворот, я оказался на песчаном пляже, на берегу небольшого озера, на другом берегу которого стоял дом в стиле королевы Анны, если я правильно вспомнил.
У пирса качалась маленькая лодка, по внешнему виду напоминавшая гондолу. Как только я в неё сел, она поплыла, держа курс на дом. Вода в озере была прозрачной, так что был виден каждый камешек на его дне.
