- За что же ругать? - возразил Прохор. - Ведь труд написан на основе же собственного опыта?
- Именно. Мои изыскания в области хирургии... Конечно, привожу опыт и моих коллег... Но ведь бывает всякое... Кому-то что-то не понравится...
- Ну, могут быть замечания... Это только пойдет на пользу... При повторном переиздании поправишь...
- Посмотрим, - отмахнулся Мушкетов. - Гадать нечего...
- Здравствуй, Проша, - вышла из соседней комнаты Надя.
- Здравствуй, сестричка, - поцеловал ее в щеку Прохор. - Цветешь?
- Цветет, - любовно глядя на жену, сказал профессор. - Смотри, какая она у меня милая, красивая.
Зарумянясь от смущения, Надя засмеялась:
- Сглазите... Плюньте три раза через левое плечо. Красавица, всем чертям могу понравиться... На ведьму похожа...
Но, говоря это, Надя, конечно, лукавила. Она и сама отлично знала, что хороша. Ей двадцать семь лет, но на вид можно дать не более двадцати трех. Фигура у нее гибкая, тоненькая, как хворостинка. Она была разительно похожа на брата, но лицо, несколько продолговатое, не смуглое, как у Прохора, а белое, с румянцем, нежное, как у молоденькой девушки. Чудесны ее большие синие глаза, глубокие, как колодцы с ключевой водой. Волосы пышные, вьющиеся, отливали червонным золотом.
- Харитоновна! - сказал Надя пожилой домработнице. - Давайте, что у нас там есть из закусок...
Надя достала из буфета скатерть, накрыла на стол.
- Садись, Проша, - сказала она брату.
Все уселись за стол. Выпили по рюмке коньяку.
- Да, друзья, - вспомнил Аристарх Федорович, - есть еще одна причина выпить вторую рюмку... Вчера на заседании секции здравоохранения меня выбрали председателем этой секции... Как ни отказывался я, ничего не вышло. Выбрали...
- Это очень хорошо, - заметила Надя. - Значит, ценят тебя...
- Загружен я очень, - пожаловался профессор.
- Но это же нагрузка почетная, - сказал Прохор.
Из своей комнаты вышла Лида. Поздоровавшись с Прохором, она обратилась к отцу:
- Папочка, разреши мне пойти в кино. Там интересный фильм сейчас идет...
- Но как же ты одна?
- Я с соседской девочкой Аней пойду.
- У мамы спроси разрешения, - сказал профессор.
- Надежда Васильевна, разрешите, - подчеркнуто вежливо сказала девочка.
- Я не возражаю, - тихо проронила Надя.
Лида, попрощавшись с Прохором, вышла.
Несколько секунд все смотрели на дверь, за которой скрылась девочка.
- Беда, - покачал головой Аристарх Федорович.
- Так до сих пор и не подружились? - посмотрел на сестру Прохор.
- Нет, - вздохнула Надя. - Она меня не любит. Как я ни стараюсь быть ближе к ней, ничего не получается. Чуждается. Видимо, убеждена, что я не по праву заняла место ее матери.
- Меня это очень печалит, - огорченно проговорил Аристарх Федорович. - Два человека, которых я больше всего на свете люблю, и вот... не ладят.
- Но я все-таки попробую все сделать, чтобы она меня полюбила...
Помолчав, она сказала:
- Я сегодня получила письмо от отца...
- А я давно от него не получал, - сказал Прохор. - Что пишет он?
- Приглашает нас приехать в станицу. Говорит, что хочет познакомиться со своим зятем...
- Надо поехать, - заметил Прохор.
- Вот соберусь в отпуск, - сказал Аристарх Федорович, - тогда съездим.
- Обязательно съездим, - кивнула Надя. - Отец пишет, что приобрел трактор... Не пойму, хорошо это или нет.
- А чего ж тут плохого? - вздернул плечом профессор. - Он хороший хозяин. При Советской власти наши крестьяне должны переходить от примитивного способа ведения земледелия к прогрессивному... Политика нашей партии направлена на поднятие сельского хозяйства... Сельскохозяйственные орудия должны быть усовершенствованными. Взять, к примеру, Северную Америку...
- Постой-постой, Аристарх Федорович! - засмеялся Прохор. - Тут сравнения твои непригодны. В Соединенных Штатах кулацкие фермерские хозяйства... А задача нашей партии создать у нас хозяйства кооперативные... Вспомни, что говорил по этому поводу Ленин...
- Это верно, - согласился профессор. - Я политик плохой. Но скажу вот что: неизвестно еще, когда у нас будут сельскохозяйственные кооперативы... А пока нельзя допускать, чтобы сельское хозяйство у нас падало.
