— Это картежник, что ли? — спросила жена.
— Действительно, надо полагать, что картежник. Играл в стуколку, а его король-бланк и нарезал, водовоз воду и заставил возить.
— И ништо! Вот и ты тоже сколько на этого водовоза деньжищ в стуколку просолил.
— На что же ходить-то после этого, коли на короля-бланк не ходить? Козырной выстилки ждать, что ли?
— Я никогда на него не хожу. Два маленьких козыря — пойду.
— Так ведь ты баба, у тебя и игра бабья, а тут мужчина. Вот дура-то!
— Да об чем ты споришь? Может быть, он и не в стуколку проигрался, а в мушку.
— И в мушку мужчинская игра супротив бабьей — какое сравнение! Ну, ничего, кафтан у него важный, заложить жиду, так, может быть, и отыграется. Пойдем.
Перед картиной Васнецова «Ковер-самолет» длинный и тощий гувернер в золотом пенсне объясняет двум нарядным мальчикам лет десяти:
— Сюжет взят из древнеславянского богатырского эпоса Владимирова цикла. Представления о ковре-самолете перешли к нам от древних персов и несомненно имеют арийское происхождение. Даже в санскрите… Арийс…
Ребятишки слушают разиня рот и ничего не понимают. Длиннополый сюртук тоже прислушивался и наконец перебил гувернера:
— Вы изволите говорить, что это Арий летит, но Арий был архиерей, а тут мужик.
— На такие глупые вопросы я не отвечаю, — огрызается гувернер и продолжает:- Художник верно понял начальное историческое происхождение мифа, и в рисунке ковра-самолета вы видите именно персидский стиль, а не древнерусский. Богатырь похитил баснословную жар-птицу и вот мчит ее в раззолоченной клетке к своему повелителю.
Длиннополый сюртук, получа грубый ответ, думал-думал и наконец сказал гувернеру:
— Ты, барин, уж больно умен, посмотрю я на тебя!
— Брось, плюнь на него, Тарас Тарасыч! Еще привяжется! — дернула мужа за рукав жена.
Тот отшел от картины подальше, сложил из кулака трубку и, посмотрев в него, произнес:
— Скорее всякой машины в старину-то летали. Вот, Дарья Петровна, коли бы ежели нам с тобой такой ковер-самолет — сейчас бы мы сели на него и из сих местов прямо в Толмазов переулок в Коммерческий трактир под орган чайку попить и понеслись бы! Прелюбезное дело!
— Да и то понесемся лучше на своих на двоих, а то здесь канитель одна, — согласилась супруга.
— Ну, так маршируй к выходу. С медом и с миндалем напою.
Муж и жена тронулись к выходу. Проходя мимо картины Поленова «Долина смерти», женщина так и шарахнулась в сторону.
— Тьфу ты, пропасть! Опять мертвые тела! — воскликнула она и даже зажмурилась.
1906
