Затем последовала оживленная беседа.
— Ваша спутниковая база знает о нашем существовании?
«Некорректно поставленный вопрос», — отметил пленник и сразу воспользовался зацепкой.
— Извините, я не совсем понял. Чье существование вы имеете в виду? Ваше личное либо существование людей на планете вообще?
— Ясное дело, я разумею в своем вопросе государство Джунгария.
— Название мне ничего не говорит. Я не знаю его протяженность, координаты и прочие параметры. Можно ли их уточнить?
— Ты слишком хитер, разведчик. Но можно ли из твоих слов заключить, что ты о нас ничего не слышал?
— Вполне можно, — согласился Хадас.
Он впервые подумал, что может вешать им на уши почти любую лапшу. Большинство данных, полученных через него, им абсолютно нечем проверить, и потому его главная задача — врать непротиворечиво, даже под возможной пыткой, и тогда его слова можно будет воспринимать со стороны либо как чистый вымысел, либо как истину — в зависимости от настроения.
— Но могут ли о нас знать другие, более высокие статусы на базе, чем ты?
Ну вот, отметил Хадас, собеседник уже перенес собственные общественные отношения на представителей Земли. Это была непростительная ошибка со стороны дипломата: явно давала себя знать двадцатилетняя изоляция планеты. Требовалось включаться в игру, раз уж ему подыгрывали.
— Я не могу знать всего, что известно вышестоящим статусам.
Собеседник был явно доволен таким ответом, видимо, считая, что столь хитрыми вопросами выведал у допрашиваемого большие секреты. Одним из них он явно считал социальное устройство Маарарской базы. Похожим образом они беседовали еще долго. У Хадаса затекли руки и ныл позвоночник, до сих пор не привыкший к увеличенной нагрузке, но он не хотел выдавать собеседнику свои слабости. Кроме того, ему сильно захотелось пить, но и здесь он сдержался. Однако чем дальше шла беседа, тем более он убеждался, что ничего не теряет от лишней просьбы.
— Извини, уважаемый статус Семь, я не могу разговаривать. У меня пересохло во рту, и мои руки уже почти отнялись. У тебя рядом охрана, и деться мне некуда: почему нельзя отвязать меня?
Статус Семь перекинулся несколькими фразами с полицейским, затем отдал команду, и один из одетых в красное исчез. Вскоре принесли воды, однако не развязали. Стало несколько веселее, и беседа текла ровно и не торопясь. Хадас никогда не общался с инопланетянами, и вообще уже некоторое время варился в собственном соку, не получая ответов на вопросы, так что ему стало даже интересно — эдакое нездоровое любопытство уличного автомата для продажи газет: «Купят — не купят?»
Вообще-то местные не являлись инопланетянами в начальном смысле слова, были они плоть от плоти свои: потомки колонистов, да и наверняка не далее второго-третьего поколения, но тем не менее у них явно проглядывались бешеные культурные отличия, взять хоть этот странный язык. Хотя он не лингвист, не ему судить. Мало ли разных языков имеется на Земле еще и в настоящее время, а сколько их было ранее, до исчезновения с лица планеты некоторых народов. Рассказывают, даже в Европе раньше столько водилось; были, например, какие-то немцы и еще много общин-государств поменьше и вроде бы совсем недавно, однако повымерли постепенно: смертность у них превышала рождаемость — надо же, Земле бы в целом такие проблемы.
Хадас уже мало обращал внимания на руки, он вел милую беседу, одновременно не забывая вплетать в складывающееся повествование непротиворечивую ложь. Было ли в том спасение? Он не знал.
Потом как-то неожиданно допрос прервался, и все статусы, кроме полицейского, его покинули.
«… Стратегический военный расклад, сложившийся в системе звезды Индры — желтого карлика, лишь в полтора раза превосходящего Солнце по диаметру, выглядел следующим образом. Единственная из четырех планет, пригодная для жизни, — Гаруда, некогда заселенная землянами, из процветающей колонии со временем превратилась во враждебный Земле мир. Боевые действия по ее усмирению обернулись непрекращающейся бомбардировкой. Земляне закрепились на естественном спутнике Гаруды — Мааре, некоем аналоге Земной Луны. (Как оказалось, наличие относительно крупного спутника возле планеты, находящейся в зоне приемлемой звездной температуры, ведет к благоприятным последствиям по поводу образования океана, а стало быть, жизни земного типа и, следовательно, кислородной атмосферы.)
