Печальный кипарис - страница 2

Анонимное письмо!

Элинор Карлайл рассматривала бумагу, которую держала в руках. Раньше ничего подобного она не получала. Впечатление было не из приятных. Плохо написанное, на дешевой бумаге, со множеством орфографических ошибок.

Хочу вас придупридить (говорилось в письме)

Я не называю никаких имен, но есть особа, которая обхаживает вашу тетушку и если вы не будити осторожной, то останитись нисчем. Девушки бывают хитрющими а старые леди тают, когда их обхаживаю и льстят им так что я хочу сказать вам лутше самой убидиться в том, что происходит – негоже вам и молодому жентльмену терять то, что вам принадлежит, а она очень хитрая и старая леди может в любой момент отдать концы.

Доброжелатель.

Элинор все еще рассматривала это послание, неприязненно сдвинув выщипанные брови, когда дверь распахнулась.

– Мистер Уэлман, – сообщила горничная, и в комнату вошел Родди.

Родди! Как и всегда, когда она видела Родди, Элинор ощутила легкое головокружение, приступ неожиданного физического удовольствия – эти чувства были посланы ей свыше и поэтому теперь воспринимались ею обыденно и без лишних эмоций. Потому что ей было абсолютно очевидно, что Родди, хотя он и любил ее, относился к ней совсем не так, как она к нему. Когда Элинор увидела его впервые, с ней что-то произошло – сердце сжалось так сильно, что ей стало почти больно. Смешно, что мужчина – обычный, да, ничем не примечательный молодой мужчина – может производить на кого-то подобное впечатление! Что от одного его вида мир вокруг начинает кружиться, а звуки его голоса вызывают желание – едва заметное – расплакаться… Вообще-то, любовь должна доставлять удовольствие, а не ранить своей глубиной…

Одно совершенно ясно: надо быть очень и очень осторожной, чтобы ненароком не выдать себя. Мужчины не любят преданности и обожания. Уж Родди-то точно.

Поэтому она беспечно поздоровалась:

– Привет, Родди.

– Привет, милая, – ответил Родди. – У тебя мрачный вид. Это что – счет?

Элинор покачала головой.

– Мне так показалось, – продолжил он. – Знаешь – середина лета, эльфы танцуют свои танцы, а счета требуют оплаты…

– Все гораздо хуже, – ответила Элинор. – Это анонимное письмо.

У Родди глаза полезли на лоб. Его подвижное лицо окаменело, и с него исчезло обычное насмешливое выражение.

– Нет! – резко произнес он; голос его был полон отвращения.

– Оно довольно неприятное. – Элинор сделала шаг к своему столу. – Наверное, мне лучше порвать его.

И она вполне могла это сделать – то есть почти сделала это, потому что трудно было представить себе нечто более несовместимое, чем Родди и анонимные письма. Она могла бы выбросить его и больше не вспоминать о нем. И он ее не остановил бы. Потому что его щепетильность во много раз превосходила его любопытство.

Но, повинуясь какому-то непреодолимому порыву, Элинор решила по-другому.

– Хотя, может быть, тебе лучше сначала прочесть его, – сказала она. – А потом мы его сожжем. Оно касается тетушки Лоры.

Родди удивленно поднял брови.

– Тетушки Лоры?

Он взял письмо, прочитал его и вернул. Теперь отвращение проявилось и в его лице.

– Да, – согласился Родди, – его точно нужно сжечь. До чего только не доходят люди!

– Как ты думаешь, это кто-то из слуг? – спросила Элинор.

– Наверное… – Родди помолчал. – Интересно, кто… кого они здесь имеют в виду?

– Полагаю, Мэри Джеррард, – задумчиво произнесла Элинор.

Он нахмурился, пытаясь вспомнить.

– Мэри Джеррард? А кто это?

– Дочь привратника. Может быть, ты помнишь ее еще ребенком? Тетушка Лора всегда испытывала к ней нежные чувства и принимала в ней участие. Она оплатила ее обучение в школе и кое-что еще – уроки игры на фортепиано, французского и так далее.

– А, ну да, теперь вспомнил: костлявый ребенок – сплошные ноги, руки и копна белокурых волос…

Элинор согласно кивнула.

– Ты, наверное, не видел ее с тех летних каникул, когда Ма и Па были за границей. Ты же не так часто, как я, приезжал в Хантербери, а последнее время она была