И Джеймс молчал, понуро опустив голову и кусая губу. Лили засунула руку в карман мантии и протянула ладошку брату:
— Возьми, ты забыл свой подарок.
Джеймс увидел часы Сириуса Блэка, которые подарил ему отец. Он не забыл их — просто не взял, намеренно. Он был зол и обижен. Теперь же, судя по выражению его глаз, Джеймс понял, как был не прав.
Юношу медленно протянул руку, и сестра вложила часы ему в ладонь. Тут Джеймс вскочил и рванул прочь из класса, даже не закрыв за собой дверь. Воцарилась тишина, в которой Лили растерянно разглядывала оставленные парнями свитки.
— Поттер убежал от своей совести или просто в туалет?
Лили подняла глаза — Малфой стоял у последней парты, скрестив на груди руки. Мантия на нем была вальяжно расстегнута, галстук развязан, что придавало ему вид расслабленного аристократа. Ни на ком, насколько помнила себя Лили, форма никогда не смотрелась так… вызывающе притягательно.
— Поттер, ты, что, сама оглохла, пока кричала на него?
Лили устало прикрыла глаза:
— Малфой, будь так любезен, заткнись.
Парень пожал плечами и прошел к своему месту, но писать не стал — сел и в упор начал разглядывать Лили. Она ответила вызывающим взглядом, но потом не выдержала:
— Чего уставился?
— Я не знал, что нельзя не только говорить, но и смотреть, — гадко усмехнулся Скорпиус, откидываясь на стуле и заложив руки за голову. — Это какой-то новый свод правил от старосты Гриффиндора?
— Иди ты к черту! — Лили развернулась и пошла прочь, кипя от злости на обоих — и на Джеймса, и на его дружка.
— Поттер, только с тобой, без рыжих туда не пускают! — крикнул ей в спину Малфой, но девушка даже не оглянулась, вышла из кабинета и почти бегом отправилась в башню.
Наконец, она оказалась в своей комнате. Все-таки быть старостой ей нравилось — отдельная комната, где всегда можно побыть одной, окупала те хлопоты, что неизменно появлялись, если ты добросовестно подходишь к своим обязанностям.
На кровати свернулся клубком Ершик — белый, пушистый кот с умными глазами. Лили села и погладила его по спинке. Кот заурчал. Девушка хотела что-нибудь почитать перед сном, но все полезные книги остались в ее сумке внизу, в гостиной, а спускаться сейчас у нее уже не было сил. Поэтому Лили просто разделась и нырнула под одеяло, позволяя Ершику устроиться на ее ногах.
Сон не шел, хотя в голове было пусто. Она лежала, наверное, около получаса, уставившись в потолок, когда в дверь постучались.
— Входи, — Лили приподнялась на постели, натянув одеяло до подбородка. Конечно же, это был Джеймс. Он не был бы Джеймсом Поттером, если бы не пришел.
— Я принес твою сумку, — брат прошел на середину маленькой комнаты и озирался, ища место, куда пристроить ее вещи.
— Спасибо, положи возле стола, — Лили мягко ему улыбнулась и подвинулась, когда Джеймс сел на ее постель.
— Ты была права, — просто сказал он, глядя на девушку. — Я вел себя глупо. Завтра же напишу отцу и извинюсь.
— Ладно, бывает, — Лили погладила его по руке.
— Спасибо.
— За что? За то, что наорала на тебя? — усмехнулась девушка. — Не за что. Всегда к твоим услугам.
Джеймс рассмеялся, потом наклонился и поцеловал сестру в лоб — как это часто делал отец. Потом брат встал:
— Спокойной ночи.
— И тебе.
Лили проводила взглядом Джеймса, а потом опустилась на подушки. Через несколько минут она уже спокойно спала, тихо улыбаясь во сне.
Было так хорошо лежать ранним утром в теплой постели, прижав к себе любимую женщину, и мечтать о том, что сегодня ему не придется куда-то нестись, кого-то искать, успокаивать, на кого-то ругаться. Хотелось провести субботу с семьей, сходить на обед к Уизли, полетать с Альбусом, погулять с Джинни, а вечером сесть и написать письмо детям. Гарри искренне надеялся, что все так и будет, но какое-то шестое чувство, проснувшееся вместе с ним, подсказывало, что мечтам придется остаться мечтами. Но он решил, что сегодня просто забудет про шестое чувство и проведет хотя бы спокойное утро — без Министерства, оборотней, мертвых детей и подсознательного страха, что ничего не бывает просто так.
Настроение было радужным. Но что-то мешало чувствовать себя абсолютно счастливым. Ах, да, Джеймс.
