— Вы давно здесь? — Гермиона опустилась на стул рядом с другом, принимая с благодарностью чашку. Она наблюдала, как Альбус размазывает ложкой крем по поверхности чего-то, что Гарри назвал тортом.
— Часа два, — Гарри с каким-то пониманием взглянул на нее. Наверное, Гермиона выглядела сейчас не самым лучшим образом. Спать на полу… Вот тут она окончательно проснулась. Она же была в постели. И комната Рона была открыта. — Ты всю ночь сидела под дверью, да?
Значит, это был Гарри.
— Спасибо тебе, — мягко произнесла она, глядя на друга над чашкой.
— Гермиона, — их внимание привлек к себе Альбус. Мальчик, видимо, закончил свой кулинарный шедевр и теперь старательно раскладывал его на тарелочки ложкой. — Ты хочешь какой кусочек: где больше крема или шоколада?
— Ммм… Тот, что вкуснее, — Гермиона попыталась сохранить серьезное выражение, но ей это не удалось. Альбус всегда вызывал у нее улыбку.
Ал кивнул и протянул ей тарелку с «тортом» и даже ложку. Потом подал кусочек (если эту массу можно было назвать кусочком) отцу и сел напротив взрослых, сложив перед собой руки. Ничего не оставалось, как начать есть.
В принципе, было вкусно. Если бы не так сладко. Но чего ждать от Альбуса?
— Очень необычно, — Гермиона похвалила мальчика, и тот серьезно кивнул. Убедившись, видимо, что он справился со своей миссией, Ал взял с края стола пергамент и карандаш и стал рисовать, поджав губы.
— Гарри… — наконец, Гермиона решилась задать другу вопрос, мучавший ее всю ночь. Но Гарри не дал договорить — как всегда, все понял без слов.
— Я нашел его на полу, он просто спал. Никаких повреждений. Просто он очень устал, — мужчина понимающе смотрел на нее. — Думаю, он будет спать еще несколько часов…
— Он не позволил мне остаться с ним, — как-то обиженно произнесла Гермиона, приглушив голос, чтобы не слышал Альбус, что-то старательно рисовавший на листе.
— И правильно сделал, — Гарри чуть подался ближе к подруге. — Ты ничем бы ему не помогла, лишь сама вся извелась бы… Я бы поступил так же…
Она была готова ответить, что не поступил бы, но просто натянула рукава свитера на запястья, чтобы друг не увидел синяков.
— Гермиона…
Она подняла на него глаза и заметила, что Гарри смотрит на сына, склоненного над пергаментом. И только сейчас задумалась над тем, что друг привел в этот дом сына. В дом, который и сам столько лет избегал. А теперь здесь сидит Альбус.
— Вчера на него напал оборотень, — ответил Гарри на еще не прозвучавший вопрос, и Гермиона чуть не задохнулась. Она накрыла рукой его ладонь, лежащую на столе, и не отпускала, пока он рассказывал о том, что случилось в саду Уизли, и о том, что поведал сам Альбус.
Потом воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шуршанием карандаша маленького Поттера.
— Но, Гарри, может быть, Ал все это придумал? — прошептала Гермиона, глядя на ребенка. — Ты же знаешь своего сына…
— Я бы согласился с тобой, если бы не видел, как он гладит оборотня по спине, словно домашнего песика,-
приглушенно ответил Гарри. — Как думаешь, что это может значить?
— Бред какой-то… — она перевела взгляд на друга. — Разве можно научить легилименции маленького мальчика, да еще во сне? Это ненормально.
— А еще ненормально, что это сделали два волшебника, мертвые уже два десятка лет, — хмыкнул Гарри, запустив свободную руку в волосы. — Я не знаю, как к этому относиться… Почему это происходит?
Гермиона замолчала. Мысли ее были заняты Роном, но история Альбуса отвлекла от собственных проблем. Альбуса…
— Магия имен, Гарри, — выдохнула она, повернувшись всем корпусом к другу и отпустив его руку. Он в недоумении глядел на нее. — Помнишь, когда ты решил наречь сына этим именем, ты ходил в Хогвартс…
— Да, я спросил Дамблдора, как он к этому отнесется, — кивнул Гарри. — И он предложил, чтобы второе имя было «Северус». Правда, портрет Снейпа от этого перекосило.
— Вот видишь! Гарри, это же Дамблдор! — Гермиона чуть улыбнулась. — Я мало знаю об этой отрасли магии, она почти не изучена, но говорят, что имя, данное ребенку в честь какого-то реального человека, данное правильно, может каким-то образом связать обоих. Я бы могла найти об этом информацию…
