Джеймс проснулся в пятницу очень рано. Перевернулся на другой бок, но, как ни силился, снова заснуть не смог. Минут пятнадцать еще поворочался и решил, что нужно подниматься. Раз не спишь сам — не давай спать и другим.
С этой веселой мыслью он оделся и покинул комнату, где сокурсники-гриффиндорцы еще досматривали свои радужные сны. Джеймс по пути решил заглянуть к сестре — ну, чтобы просто на нее посмотреть. Тихо открыл дверь в комнату старосты, но к своему изумлению понял, что постель Лили, аккуратно заправленная, пуста. Видимо, не ему одному не спалось. Надо не забыть поинтересоваться у сестры, когда ее увидит, чего она так рано поднялась.
Джеймс, взлохматив волосы на своей макушке, с улыбкой прошествовал по коридорам и ворвался в больничное крыло, залитое светом холодного осеннего солнца.
Малфой спал на боку, одна рука свесилась с кровати. Серебристый затылок блестел под попавшим на него солнечным лучом. Джеймс, насмешливо закусив губу, подкрался к постели друга, потом огляделся в поисках чего-нибудь подходящего, что тут же обнаружил на столе у стены. Взял перо и стал медленно, еле дотрагиваясь, водить по лицу друга. Тот не реагировал.
Джеймсу это не понравилось. Он тихо обошел кровать, доставая палочку, прицелился и, сощурив смешливые глаза, прошептал заклинание. Струя холодной воды из кончика волшебной палочки ударила прямо за шиворот слизеринцу.
— Какой…?! — подпрыгнул Малфой, резко садясь и разлепляя глаза. Его рубашка намокла на спине и плечах. Лицо было разгневанным, но когда он увидел загибающегося от беззвучного смеха Джеймса, то только покачал головой, презрительно фыркнув.
— Ну, ты и тупой, Поттер, — он стянул верхнюю часть пижамы, не желая терпеть мокрую одежду, и снова откинулся на подушку. Потом поднес к глазам запястье с часами и застонал:- Ты идиот? Ведь еще только шесть! Я и спал-то всего пару часов!
— Чем это ты занимался? — Джеймс справился со смехом и уселся на кровать Скорпиуса, подогнув ногу. — У вас с мадам Помфри была нескучная ночь?
— Ага, только вот не с ней, а с половиной твоего семейства! — Малфой шевелил перебинтованной рукой, словно проверял, на месте ли она.
— В смысле? — Джеймс скептически следил за телодвижениями друга. — Чем это ты занимался с половиной моего семейства?
— Решал глобальные проблемы спасения мира, что еще можно делать с Гарри Поттером? — Скорпиус, наконец, удостоверившись в том, что рука его слушается, спокойно лег и уставился на Джеймса, у которого лицо было довольно комичное.
— Малфой, с каких пор тебе стал сниться мой отец?
— Поттер, не смешно. Твой отец был вчера здесь. Вместе с Гермионой Уизли.
— Ты уверен, что не страдаешь галлюцинациями? — Джеймс потянулся ладонью, словно хотел пощупать лоб слизеринца, но тот грозно взглянул на друга, и Джеймс решил, что это была плохая идея. — Хорошо, и чего же от тебя хотел мой отец?
— Они попросили домового эльфа, — просто ответил Скорпиус.
— Зачем? — тупо уставился на друга Джеймс.
— А я почем знаю?! Это же твой отец.
— И ты не спросил?
— Еще чего! Я, кстати, спать хотел! — Скорпиус сел на кровати, стряхивая со своего одеяла гриффиндорца. — Но, видно, не судьба мне спать до тех пор, пока хоть один Поттер находится в радиусе десяти километров от меня.
Тут из своего кабинета вышла бодрая мадам Помфри.
— А, мистер Малфой, вы уже проснулись? — Скорпиус недовольно что-то пробормотал себе под нос. Целительница направилась к постели больного. — Мистер Поттер, подождите за дверью, я должна еще раз осмотреть руку пациента.
