Путь продолжался. Сначала у меня были носочки из грязи. Через двести метров гольфы из грязи. Еще через двести метров, я могла смело похвастаться грязевыми чулками. А вы говорили, что в селе нет эротики.
На горизонте показался одинокий старый дом, обнесенный монументальным забором. Дом выглядел как общежитие для маньяков. Причем, самым кровожадный из них, после голосования становился вахтером.
«Поппинс» тревожно сжался, когда я добрела до ржавых ворот.
Вместо интеллигентной барышни зеркальце отражалось нечто выползшее из могилы. Если я обратно пойду через кладбище, то нужно бояться сторожа и его лопаты.
— Вы опоздали.
Послышался тот самый голос за моей спиной. Мне было страшно оглядываться. Спинной мозг уже предчувствовал разочарование.
В последний раз я так влюбилась в бархатистое и слегка рокочущее «Передайте за проезд!» Чтобы разлюбить на следующей остановке, когда мне бесцеремонно отдавили ногу.
— Я с кем разговариваю? — послышался голос.
Приготовив на всякий случай все свое разочарование, я обернулась и обалдела. Надо мной возвышался темноволосый мужчина. Красоту таких мужчин проще всего передать не словами, а прилипшими к потолку женскими трусами. Я была уверена, что мои придется отдирать шпателем вместе с плиткой.
— Здравствуйте, — улыбнулась я.
Мне казалось, что он сбежал с какого-то подиума, срывая с себя целлофан и бантики. И тут моя улыбка померкла. В его руках появилась свернутая газета.
— Мне нужна няня для активного ребенка, — начал незнакомец тем самым бархатистым голосом, от которого женская самооценка начинает мурчать, как кошка.
— Простите, но там сокращение, — начала оправдываться я. — Надеюсь, что не думаете, что…
— Не перебивай, — произнес незнакомец. Моя самооценка вздохнула, осматривая красавца, и поняла, что мы перебьемся. — Я еще не закончил. Мне нужна няня для очень активного ребенка. Но есть правила, которые вы обязаны выполнять. О них позже. Первое правило вы уже не выполнили. Вы опоздали на десять минут.
Внезапно он смилостивился, протягивая мне руку.
— Пройдемте. Если вам тяжело, я могу понести вашу сумочку, — произнес незнакомец.
Я осторожно передумала ему отдавать сумку, идя в сторону мрачноватого дома. Позади меня слышались шаги, от которых сердце почему-то замирало. Старая дверь ворчливо скрипнула, пока я вежливо вытирала ноги об несуществующий коврик.
— Сюда, — произнес красавец незнакомец. «Маньяк!» — почему-то пронеслось в голове. «Ага!» — обрадовалась самооценка. Таким маньякам нужно сидеть исключительно в темных кустах, прячась от одиноких женщин с кризисом в личной жизни. Если он маньяк, то ему достаточно просто выйти в темном парке. Жертвы не просто набегут сами. Но еще и подерутся.
Неожиданно меня резко схватили за руку. У меня по коже пробежали щекотливые мурашки. Я смотрела на свое тонкое и хрупкое запястье, в огромной чужой руке. Какой-то странный, неподдающийся никакой логике, животный и первобытный ужас заставил меня дернуться.
Незнакомец спокойно возвышался надо мной, сжимая мое запястье, пока я пыталась вырваться.
— Помогите! — закричала я, скорее ради приличия. Вот что делает с женщинами долгое отсутствие мужского внимания.
— Помогаю, — произнес тот самый бархатистый голос, пока я пыталась разжать его пальцы.
— Убивают! — пронзительно взвизгнула я, огрев его сумкой. Вокруг нас появился вихрь из какой-то паутины. Серебристые нити окутывали нас. Я даже замерла, не веря своим глазам.
— Ваше Величество, — послышался голос позади меня, а пальцы-тиски разжались. — Я вы уже вернулись? Так быстро?
