– Не тревожьтесь от того, что ощущаете себя потерянной. После всего, что вы пережили, это нормально. Это скоро пройдет. Сканер не выявил никаких повреждений черепа.
Она видит белый потолок, возможно, неоновый светильник, пожилого мужчину с лицом, усеянным старческими пигментными пятнами, с седеющими волосами, зачесанными назад, с немного грустным, но доброжелательным взглядом. И по-прежнему эти стоны, этот душераздирающий вой отовсюду. Откуда эти жуткие звуки в моей голове?
– Я ветеринарный доктор Дисбах, вы находитесь в швейцарской провинции. Если я скажу, в Ильгау, вам это вряд ли поможет, – улыбается он. – Вы лежите в палате, которую я оборудовал для вас.
– Эти крики… – удается ей пробормотать пересохшими губами. – Вы их слышите?
– Ах да, простите. Я-то давно уже не обращаю на них внимания. Это собаки и кошки отходят от наркоза после операции. С непривычки действительно неприятно и жутковато.
Она закрывает глаза в знак согласия, и ей не хочется открывать их снова. Она чувствует такую усталость…
– Вы вернулись издалека, – говорит ей ветеринар. – Вы меня напугали: три дня пролежали в сильной лихорадке.
– Что со мной?
– Ваша жизнь теперь вне опасности. Но вы чуть не погибли. Ваша рана трапециевидной мышцы разорвалась, и вы едва не истекли кровью в ледяной воде. При падении вы сломали левую руку и три ребра, вывихнули правое плечо. Я уже не говорю о синяках и ушибах по всему вашему телу. К счастью, мужчина, который вас нашел, привез вас сюда.
– Кто он?
– Он сказал, что его зовут Гэбриел. Больше я ничего не знаю.
Туман, обволакивавший мысли Грейс, как будто развеяло свежим ветром.
– Этот славный малый с утра пораньше отправился на речку порыбачить и нашел вас лежащей на берегу. Вы уже не дышали. Большинство людей не стали бы ничего предпринимать, а он начал делать вам массаж сердца и старался до тех пор, пока не прибыла «скорая». Уж не пойму, каким чудом, но ваше сердце заработало снова. Я не знаю этого парня, но таких порядочных людей редко встретишь… Он вытащил вас из царства мертвых. И, самое удивительное, этот добрый самаритянин не стал здесь задерживаться.
Грейс не понимает, и выражение ее лица, должно быть, достаточно точно передает ее смятение.
Ветеринар садится на край кровати и регулирует поступление жидкости через капельницу, наличие которой она внезапно обнаруживает. Точно так же, как гипс на руке и шину на ноге.
– Как я вам уже сказал, вы потеряли много крови, – продолжает доктор. – А от того места, где он вас нашел, до ближайшей больницы больше ста километров. Вы бы умерли по дороге. Он правильно сделал, что привез вас ко мне. Поскольку коров в этих краях больше, чем людей, то и ветеринары многочисленнее врачей, – добавил он с улыбкой. – Короче, у меня в холодильнике имелись запасы крови, но крови животных…
– Откуда же взялась та, которую мне перелили? – спрашивает Грейс, внутренне дрожа.
– Это его, у вас совместимые группы. Вы бы его видели: уже бледный, как полотно, и все порывался отдать вам еще немного. Мне пришлось настаивать, чтобы вынуть иглу из его вены, а не то он отдал бы вам всю! Нет, действительно, или этот человек в вас влюбился, или он святой, – шутит ветеринар.
Грейс закрывает глаза. В ее жилах течет кровь ее былого мучителя и, главное, кровь убийцы Наис. Мысль эта настолько отвратительна, что она не может поверить в реальность слов доктора.
– Эй… все хорошо, мэм, – успокаивает ее ветеринар, склонившийся над электрокардиографом, линия на котором резко задергалась. – Если вы беспокоитесь о нем, не волнуйтесь, он ушел на своих ногах.
Она заставляет себя успокоиться.
– Вот так, не пугайте меня теперь, когда самое страшное позади. Вы на пути к выздоровлению…
Эти слова вдруг напоминают ей речь Пассажира и аналогию с врачом, который говорит с больным о выздоровлении или о болезни. При этой мысли ее охватила новая тревога.
– Со мной был футляр… Где он? Красный футляр…
– Ах да! Ваш спаситель мне сказал, что нашел это при вас, и попросил меня бережно его сохранить, чтобы отдать вам, когда вы очнетесь.
Значит, Гэбриел ее не предал…
– Я могу его получить?
