— Виктор… — взволновалась Алена.
— Некогда! — резко ответил тот. — Ты, главное, держи… Есть! — торжествующе воскликнул он, выдергивая пинцет и показывая его Алене. На конце пинцета была зажата большая рыбья кость. — Вот. Пожалуйста. А ты — заговоры. Все, можешь отпустить.
Алена отпустила бабкины челюсти.
— Что ж ты, внученька? — немедленно заголосила Марфа. — Бабку родную не пожалела. Не дала без позору помереть. — Сгоряча Марфа даже не заметила, что мучившая ее боль исчезла. Осознав наконец это обстоятельство, бабка схватила себя за горло, ощупала его со всех сторон и произнесла: — Ох, ты…
— Вот вам и «ох ты», — Виктор не отказал себе в удовольствии искупаться в собственном триумфе. — Рыбку осторожнее кушать надо. А то — заговоры…
Алена подбежала к нему.
— Господи. Спасибо вам большое!
— Давайте на «ты», коллега. В виде вознаграждения, — не упустил возможности Виктор.
— Спасибо, Витя! — искренне поблагодарила Алена.
— Да чего уж там, — несколько смутился тот и, дабы побороть внезапное смущение, назидательно произнес: — Пойми, Алена. Для своего же блага. Есть медицина — и есть все остальное.
На лавочке напротив дома старой Марфы сидели Петровна и Никаноровна. Петровна обстоятельно рассказывала подруге подробности недавнего визита к городскому врачу, безбожно привирая при этом. Никаноровна ахала.
Дверь в избу Марфы распахнулась, на крыльце появилась Алена. Заметив соседок, она поделилась с ними радостной вестью:
— Виктор бабушку вылечил!
Марфа, уже более недели не казавшая носа на белый свет, выкарабкалась из дома вслед за ней.
— Доброго дня, соседки.
— Здравствуй, здравствуй, — закивали в ответ те.
— А говорили: отходит Марфа, — шепнула Никаноровна на ухо Петровне. — Почитай, дней десять не вставала. Неужто и вправду городской доктор вылечил?
— Надо бы нашим сказать, — Петровна поднялась с лавки, надеясь опередить Никаноровну с этой сногсшибательной новостью. Но не тут-то было. Та резво отправилась вслед за ней.
Виктор посмотрел на часы.
— Пожалуй, хватит на сегодня. Выздоравливайте. И осторожнее впредь с рыбой.
— Спасибо, сынок, — поблагодарила бабка. Чудесное избавление от смерти привело ее в благодушное настроение. — Прямо чудо какое.
— Никакое не чудо — просто медицина в действии, — назидательно сказал Виктор. — В противовес всяким суевериям, — не удержался он.
На улице показалась Салтычиха с узелком в руках. Завидев стоящих на крыльце людей, она свернула к ним, подошла к Алене и с поклоном протянула ей узелок.
— Возьми, соседка, не побрезгуй.
— Что? Помогло? — спросила Алена.
— Помогло. Еще как помогло. Уж и не нарадуюсь. Как рукой сняло.
Виктор недоуменно посмотрел на нее, потом на Алену:
— Ты дала ей обезболивающее?
— Какое? Сам же видел. Так, поворожила чуток.
Доктор вновь посмотрел на Салтычиху и без особой уверенности в голосе попросил:
— Рот откроете?
— А и открою, — неожиданно согласилась та. — Глянь, городской.
Виктор, заранее поморщившись, заглянул в открытый рот Салтычихи. Лицо его немедленно вытянулось. Он присмотрелся повнимательней, потом нерешительно протянул палец. Салтычиха немедленно отпрыгнула.
— Еще чего удумал. Пальцы совать.
— Опухоли нет, — не веря самому себе, произнес доктор. — И нарыва тоже.
— То-то и оно. А ты — резать. — Салтычиха в очередной раз поклонилась Алене. — Спасибо тебе, соседка. Век буду благодарная.
Когда она ушла со двора, Виктор честно признался:
— Ничего не понимаю.
— А это еще чего? — вдруг сказала Алена. — Никак пожар?
Доктор проследил за направлением ее взгляда. Там, куда смотрела Алена, над лесом восходил вверх густой столб дыма.
— Ого! — моментально забеспокоился Виктор. — Тревога.
— Что? — не поняла Алена.
— Общий сбор. На базу бежать надо. Может, случилось чего. До свидания, еще увидимся. — Сбежав с крыльца, он быстро устремился вперед по дороге, досадуя, что так некстати отпустил Терентия.
Алена посмотрела ему вслед.
— Хороший он, правда, бабушка?
— Ведьмак, чисто ведьмак, — согласилась Марфа и деловито спросила: — Женатый, али как?
— Да вроде женатый, — вздохнула Алена.
